Израиль - надежда для конопляного рынка
Крупнейший рынок легальной марихуаны (как, впрочем, и нелегальной) — Северная Америка. В 2016 году в США марихуану легализовали сразу в восьми штатах: половина разрешила употреблять каннабис только в медицинских целях, половина — и в рекреационных. Теперь травка свободно продаётся в восьми штатах и округе Колумбия, лечиться ей разрешено в 28 штатах. В Канаде, где базируется крупнейший в мире производитель Canopy Growth, медицинскую марихуану легализовали ещё в 2001-м, а в этом, скорее всего, легализуют и рекреационную. В прошлом году продажи в Северной Америке выросли на 30% и достигли $6,7 млрд. Согласно прогнозу Arcview Market Research, в ближайшие четыре года они будут прибавлять по 25%.
Но самое передовое законодательство — не в Северной Америке, а в Израиле, где употребление медицинской марихуаны было легализовано почти четверть века назад (в 2013 году ортодоксальный раввин Эфраим Залманович даже признал марихуану кошерным продуктом). Израиль — одно из трёх государств, где изучение лечебного каннабиса финансируется государством (похожие программы есть только в Канаде и Голландии), и лидер в испытании новых продуктов на человеке. Местное министерство сельского хозяйства строит сейчас профильный национальный исследовательский институт. Чиновники и бизнес рассчитывают, что именно Израиль станет главным мировым хабом, где компании будут проводить исследования, выращивать марихуану и создавать продукты для быстро развивающейся отрасли.
The next big thing
По краям асфальтового шоссе расстилаются желтоватые поля и лишь иногда мелькают небольшие строения — заброшенные фермы, где когда-то выращивали розы. Мой спутник Эми Коэн, 30-летний мужчина с серьгой в ухе, ведёт машину и рассказывает мне, что когда-то фермерские хозяйства здесь процветали, но постепенно пришли в упадок. Мы сворачиваем в мошав (одна из разновидностей израильских сельскохозяйственных общин) Кохав-Михаль, но, если бы проехали на юг ещё минут двадцать, попали бы в Сдерот — город на границе с Сектором Газа. Ещё до постройки «Железного купола», системы ПРО, защищающей страну от ракет, город был излюбленной целью баллистических атак — только в 2007–2008 годах их было более 700. Коэн говорит, что некоторые ракеты падали и в окрестностях мошава Кохав-Михаль. В общем, сейчас здесь одна действительно успешная ферма — производителя медицинской марихуаны Cann Pharmaceutical (в Израиле она известна своим брендом Better), где мой спутник отвечает за продажи и дистрибуцию.
В 2007 году, когда Cann Pharmaceutical купила ферму в мошаве Кохав-Михаль, министерство здравоохранения Израиля запустило специальную программу лечения медицинской марихуаной. Тогда же были выданы первые разрешения на промышленное производство. Первое получила компания Tikun Olam, второе — Cann Pharmaceutical. К 2017 году производителей в стране уже восемь, а через курсы терапии, в которых используется марихуана, успели пройти примерно 25 000 пациентов. Болезней, при которых она показана, несколько сотен. В том числе это эпилепсия, разные формы рака, заболевания желудочно-кишечного тракта (например, колит).
Мы проезжаем мимо огромных стогов сена к небольшой площадке, огороженной забором с колючей проволокой. На территории три собаки. Они дают себя гладить, но чужаков, по словам Коэна, на территорию не пустят. За десять лет ферму трижды пытались ограбить — каждый раз неудачно. Охрану здесь несут не только собаки и сотрудники Cann Pharmaceutical, но и полиция. Причём стерегут объект не только от воров — попасть внутрь постороннему без специального разрешения властей очень сложно. Мне, например, с моим российском паспортом, так и не удалось его получить. Коэн жалуется, что часто экскурсию не получается организовать даже для врачей-иностранцев.
Ферму мне в итоге приходится осматривать через ограду: две теплицы, разделённые небольшим проходом, флаг Калифорнии (первый штат США, в 1996 году легализовавший использование марихуаны в медицинских целях) при входе в одну из них, железные стены хранилища. Летом здесь работают 50 человек, сейчас — только 10–15. Урожай собирают круглый год (всего около пяти жатв), но зима — не самое продуктивное время. Всего собирают около 4500 кг в год, из них получается примерно 1500 кг готового продукта.
В теплицах, как мне рассказывают, есть несколько секций. Самая важная — секция разработки, где специалисты выводят новые сорта в поисках наиболее подходящих для помощи в лечении той или иной болезни. От некоторых недугов медицинская марихуана может вылечить, в других случаях она снимает симптомы («Даёшь человеку с Паркинсоном косяк — и через пять минут он может писать») или просто облегчает процесс лечения (например, снимает боль и возвращает аппетит при химиотерапии).
Сорта отличаются соотношением разных каннабиноидов — групп химических соединений, которых в конопле всего около 60. Первым исследования в этой области в 1960-х начал израильский учёный Рафаэль Мешулам. Он выделил каннабиноид THC (тетрагидроканнабинол) — именно он отвечает за психоактивные эффекты — и описал его химическую формулу, а также синтезировал другие каннабиноиды и обнаружил в нервных клетках людей и животных особые рецепторы, взаимодействующие с ними. За годы исследований израильские компании открыли у каннабиноидов массу лечебных свойств. Например, у THC полезные эффекты такие: обезболивает, облегчает тошноту, стимулирует аппетит. Другой активный каннабиноид, CBD (каннабидиол), избавляет от депрессии и используется в борьбе с раковыми клетками и т. д.
«Много вещей должно случиться, прежде чем марихуана станет лекарством, — чтобы работать с пациентами, нужен один и тот же каннабис каждый раз, сорт должен быть стабильным, — говорит Коэн. — Каждое маленькое изменение в процессе культивации меняет химическую структуру растения. Например, критическое значение имеет время сбора урожая — если собрать ночью, а не днём, эффект может быть другим».
У Cann Pharmaceutical 22 стабильных сорта медицинской марихуаны — под общим брендом Better. В больших теплицах тянутся ряды высоких растений с широкими зелёными листьями, и про каждый ряд ботаники знают, для каких пациентов это растение, в какой оно стадии и когда его собирать. В процессе им помогают длинное лето и короткая зима, а также сельскохозяйственные инновации, которыми славится Израиль (например, уникальная система капельного орошения компании Netafim или первый в мире электронный счётчик молока компании Afimilk).
Собрав урожай, с растений убирают листья и срезают соцветия (на сленге — шишки). Соцветия сушат в специальной комнате при особом температурном режиме. Следующая остановка — хранилище. Останется только упаковать готовую продукцию — это делает подрядчик, специализирующийся на упаковке лекарств. Затем логистическая компания доставляет продукт пациентам — в госпиталь (у каждого производителя есть своя точка продаж в Центре психического здоровья Абарбанель в Центральном Израиле) или на дом. В аптеках медицинская марихуана пока не продаётся. Когда мы выходим с фермы, Коэн захватывает с собой пакет с веществом (по размеру — как небольшая упаковка чипсов). В виде исключения он лично доставит его одному ребёнку, которому срочно нужен препарат.
Хотя Cann Pharmaceutical уже почти десять лет, компания до сих пор не стала прибыльной (выручка за 2015 год — несколько миллионов долларов): государство устанавливает определённую цену на продукт ($2–2,5 за грамм), а затраты на производство и исследования очень большие. Тем более, рынок Израиля в принципе маленький, а строгие правила делают его меньше. Главная проблема состоит в том, что доктора не могут просто выписать рецепт на приобретение медицинской марихуаны — каждый человек должен получить специальное разрешение в местном минздраве. Мне говорят, что в стране всего две финансово успешные компании (скорее всего, это Tikun Olam и BOL Pharma).
Впрочем, американец Йохай Гилд, основатель Cann Pharmaceutical, переехал в Израиль из Калифорнии не ради быстрых денег. Он открыл компанию именно здесь, потому что только в Израиле можно было проводить клинические испытания на людях и работать с реальными пациентами, врачами и больницами. В программу исследований попадают даже дети — и недавно Cann Pharmaceutical добилась успехов в терапии и лечении тяжёлой эпилепсии у детей и подростков. «За два года мы помогли 70% из 77 испытуемых уменьшить припадки, а у некоторых они прекратились вообще», — говорит CEO Cann Pharmaceutical Эден Бар Таль, высокий напористый мужчина, встречающий меня в офисе компании. Во время разговора Бар Таль вообще очень ловко оперирует цифрами и данными, доказывающими эффективность медицинской марихуаны, но потом признаётся, что ещё два года назад не знал об этом ничего.
До Cann Pharmaceutical Бар Таль четыре года работал генеральным директором министерства связи. В 2012 году он провёл реформу, в результате которой появилось шесть новых мобильных операторов, а цены на связь существенно снизились (вместо 150 шекелей в месяц израильтяне теперь платят около 60). Когда через год Бар Таль покинул министерство, Cann Pharmaceutical предложила ему стать CEO — компания как раз искала сильного менеджера со связями в правительстве. Сам Йохай Гилд занимается налаживанием производства, медицинскими исследованиями, ищет партнёров за рубежом и посещает ферму несколько раз в месяц. Бар Таль сделал несколько звонков знакомым, узнал, что медицинский каннабис — the next big thing, и согласился.
Heaven is a place on Earth
Пример Йохая Гилда из Cann Pharmaceutical, американского энтузиаста медицинской марихуаны, переехавшего в Израиль, не уникален. Американские компании открываются здесь, чтобы проводить исследования. Израиль был первой страной, которая разрешила проводить испытания новых продуктов на человеке. Сейчас это возможно и в США, но там для этого нужно получать разрешение Управления по борьбе с наркотиками, а оно выдаёт их с большим скрипом. В Канаде процесс согласования легче, но исследования стоят огромных денег. «То, на что вы там потратите полмиллиона долларов, в Израиле получите за $125 000 — 150 000, и всё будет сделано эффективно и вовремя», — говорит Сет Якатан, CEO калифорнийской фармкомпании Kalytera Theraupetics, проводящей исследования в Израиле.
Всего марихуану регулярно употребляют 8,8% израильтян. Это притом, что курение в рекреационных целях в стране официально не разрешено. По данным местных СМИ, каждый день арестовывают около 20 человек, но в Тель-Авиве курят, кажется, везде. Идёшь вечером на пляж — и видишь, как с неторопливым смаком вокруг крутят косяки. Знакомишься с кем-нибудь в клубе — вместо коктейля предлагают трубку мира. Качество разное, лучшее — у медицинской марихуаны. Не можешь получить рецепт — найди того, у кого он есть.
Легально каннабис получают более 26 000 израильтян. Услышав о теме материала, некоторые знакомые понимающе кивают: «Да-да, у моего друга брат получает каннабис». Предприниматель и фармацевт Сол Кайе (его главные проекты — аптека Pharma Shaul и онлайн-аптека IsraelPharm.com), например, рассказывает, что медицинской марихуаной лечатся его мать и друг Джейсон Рикер. Последний много лет страдал от синдрома хронической усталости, перепробовал много лекарств, в поиске которых ему помогал Кайе, и только два года назад нашёл решение — медицинский каннабис вернул его к жизни. Кстати, медицинскую марихуану не обязательно забивать в косяк или вапорайзер — есть спреи, жидкие экстракты и даже печенье. Форму выпуска определяет врач. В среднем пациент получает около 40 г в месяц.
В 2015 году Рикер и Кайе вместе с партнёром Клифтоном Флэком создали компанию iCan Israel Cannabis. Сейчас она консультирует «марихуановые» стартапы, но в будущем хочет стать венчурным фондом. Инвестиции она делает уже сейчас. Например, недавно вложилась в производителя Teva Adir. Ещё iCan проводит одну из самых популярных отраслевых конференций CannaTech. В прошлом году двухдневное событие посетили несколько сотен делегатов из 15 стран. CannaTech 2017 продлится уже три дня, ожидается больше тысячи гостей, самые дешёвые билеты стоят $400. Своей миссией iCan называет «построение глобальной экосистемы». Одно из самых важных направлений этой работы — лоббизм.
В июне 2016 года Кнессет принял закон, реформирующий отрасль медицинской марихуаны. «Вы приехали в революционное время», — один за другим говорят мне собеседники. В следующем году они ждут серьёзных изменений. Во-первых, реформа увеличит количество пациентов. Сейчас рецепта доктора им недостаточно — они должны получить лицензию от специального департамента в министерстве здравоохранения. Кайе говорит, что 85% пациентов при первом обращении отказывают. Но в этом году необходимость в разрешении минздрава отпадёт: появится 100 докторов, после визита к которым можно будет идти за лекарством. Во-вторых, в 2017 году медицинская марихуана появится в обычных аптеках — количество точек продажи может дойти до 1500 по всей стране. Наконец, в-третьих, теперь проще получить лицензию на производство. По разным данным, уже выдано от 10 до 20 разрешений.
CEO производителя марихуаны Breath of Life (BOL) Pharma Тамир Гедо считает, что благодаря реформе к 2018 году израильский рынок медицинской марихуаны вырастет в семь раз — до 200 000 пациентов и $262 млн (1 млрд шекелей). Это очень много для маленького Израиля, но индустрия мечтает о ещё больших доходах. Forbes предсказывает, что в 2017 году столицей медицинской марихуаны станет Лос-Анджелес — размер этого рынка уже приближается к $1 млрд.
Разрешение на экспорт медицинской марихуаны из Израиля могло быть принято в июне вместе с остальными поправками, но из-за возражений министра здравоохранения Якова Лицмана этого не произошло (министр сельского хозяйства Ури Ариэль и министр финансов Моше Калон при этом выступили за снятие ограничений). «Положительное решение очень близко, в первые дни января Кнессет выпустил первую версию законопроекта об экспорте каннабиса», — рассказывает Сол Кайе из iCan, который входит в комитет, работающий над законопроектом. По его словам, в течение 90 дней документ может быть вынесен на голосование. По оценкам авторов законопроекта, экспорт медицинской марихуаны будет приносить в госказну до 1 млрд шекелей ($260 млн) в год в виде налогов. Представители некоторых компаний отмечают, что, возможно, лечебный каннабис получится продавать и для «рекреационных целей».
Мечты «каннапренёров»
Выходя из офиса, чтобы отвезти меня на машине посмотреть на фабрику, невысокий полный мужчина Тамир Гедо мимоходом снимает с полки белый пакет с нарисованной на нём шишкой марихуаны и даёт мне: «Это подарок». Я спрашиваю, что это, и он небрежно бросает: «Продукт». Из иврита на упаковке понимаю только слово «каннабис» и думаю, как я пропустила, что марихуану в Израиле решили легализовать полностью. Через минуту Гедо смеётся и признаётся, что пошутил — это просто сладости в фирменной упаковке. Шутка удалась — от такого серьёзного во время интервью человека я её не ждала.
BOL Pharma — один из пионеров индустрии. Компания занялась медицинским каннабисом в 2008 году и сейчас производит не только медицинскую марихуану в чистом виде, но также косметику и пищевые добавки с каннабиноидами. Кроме того, компания работает в B2B так же активно, как и в B2C, а это нетипично для отрасли.
Что BOL Pharma может предложить и кому? Например, компания продаёт каннабиноидный API. Это не интерфейс программирования, а активный фармацевтический ингредиент (active pharmaceutical ingredient), вещество или смесь веществ, которые используют для производства лекарственных препаратов или в исследованиях. У BOL Pharma можно купить API разных каннабиноидов — CBD, THC и других, всего десять видов (а вообще в растениях около 500 активных ингредиентов).
Также BOL Pharma продаёт компаниям готовые продукты: крема и маски, которые помогают справляться с псориазом, акне и другими болезнями; пищевые добавки, улучшающие сон, состояние иммунной системы и лечащие разные болезненные состояния; собственно, саму медицинскую марихуану. Их она может поставлять под private label. По словам Гедо, выручка от B2B и B2C примерно равна (бизнес-показатели компания не раскрывает). Но если продукты можно будет продавать за пределами страны, B2B вырвется вперёд — Гедо уверен, что в ближайшее десятилетие марихуану будут активно использовать не только фармацевтические, но и пищевые и косметические компании.
Производители марихуаны и продуктов из неё — не единственные, кому удаётся зарабатывать на растущем рынке. Каждый год в Израиле запускаются десятки «марихуановых» стартапов, появилось даже специальное понятие — cannapreneur (предприниматель, занимающийся каннабисом). Есть уже и громкие имена. Например, компания Syqe Medical, которая изобрела первый в мире вапорайзер, отвечающий медицинским стандартам и позволяющий точно отмерять дозу пациентам. Стартап привлёк $20 млн от табачного гиганта Philip Morris и подписал соглашение с крупной фармкомпанией Teva, которая поможет вывести устройство на рынок.
Помимо продуктов для пациентов и докторов стартапы занимаются AgTech-решениями для производителей марихуаны. Например, CanOmix продаёт технологию разведения марихуаны, в которую входят изобретённые компанией уникальные генетические маркеры — они позволяют на ранней стадии определить медицинский потенциал растения. Cannabi-Tech разработала первый в мире девайс, который автоматически находит, анализирует и сортирует цветы марихуаны, не разрушая их (в этом году в компанию вложился израильский фонд Agrinnovation).
Ещё одна ниша — продукты для компаний не из отрасли медицинской марихуаны. Например, Eybna существует только два года, но её уже называют одним из лидеров в выделении и изучении терпенов — веществ, отвечающих за запах марихуаны. Ароматы, созданные Eybna, можно использовать для придания специфического запаха любым продуктам. Они не содержат запрещённых ингредиентов, поэтому компания продаёт их по всему миру. Также терпены могут усиливать или изменять эффект продуктов, сделанных из каннабиса. Кроме того, компания оказывает услуги производителям — в культивации и исследовании растений.
«Многие компании изменили свой бизнес под марихуану, когда поняли, что магическое слово каннабис позволит им привлечь деньги, — рассуждает Тамир Гедо из BOL Pharma. — Например, компания делала систему орошения, а теперь стала делать систему орошения под каннабис. Что изменилось? Они просто покрасили трубы в зелёный цвет, назвали их "трубы для каннабиса" и привлекли кучу денег». Тем не менее BOL Pharma и сама вложилась в несколько молодых компаний.
Если два года назад, по воспоминания Сола Кайе, в отрасль инвестировали только бизнес-ангелы, то сейчас появились венчурные фонды, фонды прямых инвестиций и просто крупные компании. Пока что, по оценкам iCan, «марихуановые» стартапы в Израиле привлекли не очень большие деньги — до $100 млн на всех ($50 млн инвестировали американские компании). Но Кайе уверен, что скоро на рынок придут игроки из «больших индустрий» — косметической, фармацевтической, сельского хозяйства. Придут и иностранцы. Кайе даже рассказывает, что в прошлом году iCan общалась с инвестором из России.
«В России 140 млн человек? — уточняет Эден Бар Таль из Cann Pharmaceutical, когда я прошу оценить потенциал нашего рынка. — 1% страдает от эпилепсии — 1,4 млн человек. У четверти тяжёлая форма — 350 000 человек. Я могу вылечить в России 350 000 человек, от которых отказалась ваша медицина. В основном это дети. Познакомите меня с российскими бизнесменами?» Но вопрос этот он, конечно, задаёт в шутку. Россия бесконечно далека от одного из самых многообещающих направлений фарминдустрии.
По материалам http://secretmag.ru
Dzagi в соцсетях: Telegram | Instagram (запрещен в РФ) | Youtube
Успех! Найденная ошибка зафиксирована и отправлена, совсем скоро она будет еще и исправлена!
Рекомендуемые комментарии
Для публикации сообщений создайте учётную запись или авторизуйтесь
Вы должны быть пользователем, чтобы оставить комментарий
Создать учетную запись
Зарегистрируйте новую учётную запись в нашем сообществе. Это очень просто!
Регистрация нового пользователяВойти
Уже есть аккаунт? Войти в систему.
Войти