Поиск сообщества

Предлагаем вашему вниманию рассказ Кассандры Пурди, автора High Times, об очень интересной и известной персоне — писательнице, неутомимой защитнице и иконе французского каннабиса Мишке Силигер-Чатлин. Это первая в мире женщина, в честь которой был создан сорт каннабиса, названный её именем. Статья была опубликована в High Times в декабре 2019 года. Мы с Мишкой Силигер-Чатлин (Michka Seeliger-Chatelain) находимся в её уютной кухне в Париже, нарезаем овощи на деревянных досочках, а с бульвара, что под нами, доносятся сирены. Её любимая традиционная марокканская трубка ждёт нас в стеклянной пепельнице рядом с мерцающей свечой из пчелиного воска. Небольшая керамическая крышка мягко дребезжит, когда из горшочка для риса на плите вырывается пар. Ещё с тех пор, когда я была подростком, мы так и проводили время: просто подолгу болтали, так же, как тысячелетиями делали это все женщины, когда занимались приготовлением еды. Но на этот раз у неё есть очень важные новости для всех нас. Когда мы заколачивали очередной напас и передавали трубку друг другу нашими руками, испачканными чесноком, Мишка рассказала, что Sensi Seeds работают над созданием сорта, который будет носить ее имя. Она станет единственной на сегодняшний день женщиной, удостоенной этой чести. Но она часто была «первой и единственной женщиной» во всей европейской каннабис-индустрии с начала 1970-х годов. Мишка родилась и выросла в послевоенном Париже, в семье, которая очень серьёзно относилась к её образованию. Она училась в престижной Сорбонне, когда во время лыжного отпуска в Швейцарии встретила моряка старше её. Проведя год в Париже, они переехали в Англию. Там её жизнь пошла по совершенно иному пути. Мишка и её мужчина решили иммигрировать в Британскую Колумбию. В 1974 году они отплыли из Ванкувера, пересекли Панамский канал и вернулись в Европу. Мишка опубликовала свою первую книгу об этом путешествии и своей жизни на море в 1977 году. Будучи хорошо воспитанной парижанкой чуть старше 20 лет, она открыла для себя каннабис только в Канаде. Но к тому времени, когда она вернулась во Францию, это растение стало её любимым компаньоном. После своего грандиозного путешествия Мишка снова оказалась в Париже. Незадолго до этого она вышла замуж за харизматичного писателя Уго Верломма, любителя морей, который держал «действительно хорошего колумбийца» в синей жестяной коробке из-под конфет. Они были сильной парой и провели вместе 24 года, создавая книги и семью. Мишка знала, что публикаций о марихуане и её запрете во Франции существовало немного, если таковые вообще тогда были, и к тому времени эта тема стала её главной страстью. Она тщательно исследовала и изучала всю информацию о каннабисе, а в 1978 году выпустила первую из своих книг на эту тему — Le Dossier vert d'une drogue douce («Зелёная папка мягкого наркотика»). Вскоре после этого Мишка и Хьюго решили покинуть Париж и построить усадьбу в Британской Колумбии на участке земли без электричества и водопровода. Там у них родился первый сын, и они писали рукописи при свете масляных ламп в окружении лишь небольшой общины друзей-единомышленников. Это очень отличалось от городской жизни, которую они вели в Париже. Мишка и по сей день проводит часть года в этой хижине, которая выглядит так же, как и 30 лет назад. Когда в 1985 году они вернулись в Париж, Мишка уже считалась экспертом по конопле и марихуане, а также по органическому садоводству в целом. Она регулярно писала статьи о городском садоводстве и методах выращивания для многих французских журналов. Одно из самых волшебных мест во всем Париже — это секретный сад, который Мишка и её друзья создали на заброшенном участке, заваленном бетоном и битым стеклом, и превратили его в сказочный оазис, наполненный зелёной жизнью. На протяжении многих лет — и до сих пор — этот сад был долгожданной передышкой от суеты столицы и напоминанием о том, что, хотя Мишка всегда была парижанкой, в её душе жила и простая деревенская девушка, которой иногда нужно ходить босиком по земле и готовить еду. Многие считают Мишку канна-активисткой, но она всегда относилась к этому званию скептически. «Я не претендую на то, чтобы быть активистом. Мне нравится расширять границы, — говорит она. — Думаю, если вы представитель каннабиса и любите расширять границы, возможно, это и делает вас активистом». Как и многие люди, которые имеют тесные отношения с миром растений, Мишка сделала каннабис своим личным союзником по жизни, а ещё она считает своим призванием защищать его. В 1993 году она написала статью для французского журнала, осуждающую ложную научную публикацию предполагаемого эксперта по каннабису. Это привело к получившему широкую огласку судебному делу, которое поставило Мишку в центр дебатов о каннабисе во Франции. Этот случай оживил её роль как человека, который использует свою платформу писателя для борьбы с мировыми усилиями по очернению этого целебного и божественного растения. Когда я недавно спросила её о разных жёстких законах о каннабисе, которые всё ещё действуют сегодня во Франции, она ответила, что, несмотря на эти законы, французы употребляют даже больше каннабиса, чем люди в большинстве других стран Европейского Союза. «Просто читать законы недостаточно, нужно знать, применяются ли они, — говорит Мишка. — Я думаю, что сейчас копы считают, что у них есть дела поважнее каннабиса». В 2000 году Мишка и её давний друг и единомышленник Тигран Хаденге решили основать собственную компанию Mama Editions. Всего за год до этого они вместе с Уго Верломмом выпустили огромную антологию литературы по каннабису, которая подтолкнула всех во Франции к разговору о долгой и хорошо известной истории этого растения — от древних греков до Бодлера. Первый год работы издательства запомнился одним происшествием на огромной сельскохозяйственной выставке в Париже, где на стенде Mama Editions была представлена новая книга Pourquoi et comment cultiver du chanvre» («Как и зачем выращивать коноплю»). На её обложке была изображена изящная Ева с листом конопли, прикрывающим её лобок. Одна из отвратительных драконовских тактик запугивания во Франции в то время касалась изображения листа каннабиса в общественных или коммерческих целях и того, считалось ли это «подстрекательством к употреблению вещества». Полиция посчитала демонстрацию этой книги открытой провокацией и конфисковала все книги, а также саженцы конопли, представленные на стенде. «Франция имеет давние традиции выращивания конопляного волокна, что и побудило нас представить книгу на этой ярмарке, — говорит Мишка. — Иногда я скучаю по партизанской тактике наших начинаний! На следующий день мы выставили книги, обёрнутые бумагой с надписью «Книга, обложку которой мы не можем показать», что только увеличило любопытство публики. Споры вокруг книги попали в национальные новости и положили конец этой нелепой практике цензуры листьев марихуаны». Двадцать лет спустя Mama Editions продолжает расширять свои границы и говорить только правду людям и властям. Мишка писала серию личных историй о своей жизни и своём пути — пути женщины в мире травки. Эти истории представлены в её книге The Cannabis Icon Tells Her Story, которая дебютировала на Emerald Cup в декабре 2019 года в Калифорнии. Когда Sensi Seeds впервые спросили Мишку, согласна ли она на создание своего личного сорта, то на этот счёт у Мишки было несколько не подлежащих обсуждению просьб. И она сказала: «Только если мне действительно будет нравиться этот сорт!». Команда Sensi Seeds знала, что её планка высока. В конце концов, её стандарт для Haze был установлен Невилом. Бен Дронкерс, основатель Sensi Seeds, является старым другом и бывшим деловым партнером Невила, а его сыновья, которые сейчас управляют компанией, оказались настоящими OG. Разработка и презентация сорта были выполнены с большим уважением и любовью. Мишка поехала в Амстердам, чтобы попробовать его и дать официальное одобрение, прежде чем этот сорт будет представлен на торговой выставке в Праге. «У меня был всего один вздох, и это было так прекрасно, что я получила свой ответ мгновенно. Это было: «да»! Можно сказать, что Michka — это, скорее всего, женский сорт, потому что он действительно прекрасный и не жёсткий. Он идеально подойдет, если вы хотите ощутить настоящий кайф, а не так, будто вас ударили по голове дубиной. «В идеале я люблю, чтобы каннабис был органическим и дарил радость. Я заявляю, что при создании этого сорта меня услышали!» Недоброжелатели часто клевещут на каннабис, что он притупляет ум и лишает людей способности нормально говорить. Мишка будет утверждать, и многие интеллектуалы согласятся, что правильная трава на самом деле улучшает ум, помогая обеспечить ясность и понимание. Как писатель, переводчик и редактор Мишка может подтвердить нюансы того, что она называет «травкой хорошего писателя». Это полная противоположность мощнейшей снотворной индике или гибриду с высоким ТГК. Как она объясняет: «Между дымом и словами есть связь; это заставляет меня писать и выражать себя устно. В отличие от многих других сортов каннабиса, которые погружают вас в себя, за более чем 30 лет нашей дружбы мы посетили бесчисленное количество книжных ярмарок и выставок каннабиса по всему миру, путешествовали по Индии, работали всю ночь над книжными проектами, вместе готовили тысячи блюд и праздновали множество праздников вместе, все вместе в милостивой компании хорошего Haze’а». Отвечая на вопрос о важности роли женщин в традиционно мужском мире каннабиса, Мишка, которая всегда чувствовала себя комфортно в компании мужчин и привыкла, что они превосходят численностью, ответила, что она определённо заметила сдвиг в нужную сторону. С первых Кубков каннабиса в Амстердаме и первой торговой выставки каннабиса в Германии в 90-х годах она говорила: «Я помню, что это были почти исключительно одни мужчины, пока не появилась первая волна женщин. Вторая волна пришла совсем недавно, с медицинской марихуаной. Потому что исцеление по своей сути женское дело. В Европе, как и в Соединенных Штатах, всё больше и больше компаний, принадлежащих женщинам, появляются в сфере каннабиса, и многие женщины, которые возглавляют их, ищут Мишку на различных выставках каннабиса, чтобы выразить свою любовь к ней и поделиться своими историями. В 2018 году издание Mama Editions опубликовало книгу Милы Янсен «Как я стала королевой хеша», дающую голос другой пожилой женщине на сцене каннабиса. Мишка и Мила были представлены на прекрасной передвижной фотовыставке We Are Mary Jane, целью которой является просвещение общественности и продвижение влиятельных женщин в нашем сообществе. Этот экспонат был представлен на выставке Spannabis в 2019 году в Барселоне перед переполненным залом поклонников в Музее марихуаны и хэша Sensi Seed. Увидеть, как собравшаяся толпа признаёт влияние этих женщин не только как активисток, но и как участников многолетнего культурного и социально-политического движения за устранение стигмы и легализацию этого растения, было весьма трогательно. «В стране, которая все еще очень репрессивна, — говорит Мишка, — я полностью открыто рассказываю о своих отношениях с травкой, и я рада об этом говорить». В новой автобиографии Мишки рассказывается о её личном путешествии по жизни; это очень честный и трогательный рассказ. Она не боится делиться своей правдой и побуждать к этому других, стремясь создать лучшую жизнь для всех нас. Её отличительные черты — прозрачность и ясность выражения мыслей. Мишка продолжает прокладывать свой путь для всех нас, женщин и мужчин, которые любят это растение и уважают тонкий мир природы. Теперь, в дополнение к её книгам, это большое наследие будет передано через выражение этих характеристик в виде сорта с её именем. Просмотр полной Статья

Журналисты Forbes взяли интервью у предпринимателя Уильяма «Бо» Ригли, который решил серьезно заняться бизнесом каннабиса в штате Флорида. Ригли уверен, что его новый проект — стартап Parallel — может составить конкуренцию бизнесу его семьи по производству знаменитой жевательной резинки Wrigley’s. Миллиардер делает ставку не только на привлечение потребителей: он считает, что марихуана может спасать жизни. В 2017 году, когда миллиардер Уильям «Бо» Ригли-младший представил идею производства каннабиса как новую инвестиционную возможность управляющему директору его семейного офиса Джею Холмсу, тот немедленно ее отверг. «Ты шутишь, что ли? — сказал он. — Меня не привлекает перспектива надеть оранжевый костюм (цвет формы заключенных. — Forbes) и попасть в тюрьму». Уильям «Бо» Ригли Фото Parallel Тем не менее Ригли, наследник состояния, заработанного на производстве жевательной резинки в Америке, ясно видел, что растущая индустрия легальной продажи марихуаны подходила под все его инвестиционные критерии: она стремилась менять поведение потребителей, трансформировала законодательную базу и находила способы применения вещества в сфере здравоохранения. Поэтому Ригли дал Холмсу указание найти компанию, которую заинтересует их предложение, и в конце концов тот нашел подходящий вариант во Флориде — компанию Surterra Wellness. Ригли и его команда прилетели на крупнейшее предприятие компании площадью 16 700 кв. м недалеко от Тампы. Им показали бесконечные ряды марихуаны (это был первый раз, когда 57-летний Ригли увидел комнату, полную каннабиса), после чего все улетели домой — в одежде, пропитавшейся ее запахом. «Никто не знал, где мы находимся. Я думаю, все были уверены, что мы сидим где-то под кайфом», — вспоминает Ригли солнечным днем во внутреннем дворике своего поместья на северной стороне Палм-Бич в лагуне Лейк-Уорт. Вскоре после экскурсии он возглавил раунд инвестиций в Surterra на $65 млн, а в ноябре 2018 года сменил соучредителя компании на посту генерального директора. Переименованная в Parallel компания Wrigley теперь имеет 42 точки в трех штатах — 39 во Флориде и остальные в Массачусетсе и Неваде, а новые планируется открыть в Пенсильвании и Техасе. На сегодняшний день Ригли привлек в общей сложности $400 млн, в основном деньги семьи и других состоятельных лиц. На последнем раунде, завершившемся в 2020 году, компанию с объемом продаж $250 млн (в 2020 году) оценили примерно в $2 млрд. В 2019 году Parallel потратила более $100 млн на стартап Molecular Infusions из Бостона, который работает над минеральной водой с добавлением ТГК (каннабиноид, действующее вещество психоактивных видов конопли. — Forbes). Parallel также ведет переговоры о приобретении сети диспенсариев (учреждений, раздающих лекарства бедным. — Forbes) в Чикаго примерно за $150 млн, что приведет к появлению в городе компании, чье название неразрывно связано с историей Wrigley. По словам двух источников, знакомых с ходом переговоров, компания также изучает возможность выхода на биржу в Канаде посредством сделки с использованием SPAC (специальная техническая компания для выхода на биржу, альтернатива IPO для некоторых стартапов. — Forbes). Wrigley отрицает, что компания станет публичной. Всего за три года Ригли превратил Parallel в производителя каннабиса нового типа. Поставив себе цель создать крупный бренд марихуаны, он пригласил в управляющую команду менеджеров и консультантов из крупнейших корпораций мира: Coca-Cola, Walgreens и Patrón Spirits. Ригли считает, что его новый проект может составить конкуренцию бизнесу его семьи по производству жевательной резинки, который он в 2008 году продал Mars, Inc. за $23 млрд. «Думаю, это может оказаться значительнее, чем Wrigley, — говорит он. — Wrigley приносила людям радость. Но это гораздо важнее». Parallel — не самый крупный производитель каннабиса в Америке (это звание принадлежит компании Curaleaf из Массачусетса) или даже во Флориде (а это — компании Trulieve), но она методично расширяет свою деятельность. Ее стратегия заметно отличается от стратегии Curaleaf, которая под управлением председателя-миллиардера Бориса Джордана агрессивно скупала конкурентов по всей стране. Вместо того чтобы скупать компании, Ригли сконцентрировался в первую очередь на Флориде, которую он называет «югом Нью-Йорка» и которая легализовала употребление марихуаны в медицинских целях. Население Флориды растет и сейчас достигло 21 млн человек. Еще 100 млн ежегодно посещают штат, и Ригли ожидает, что. когда Флорида разрешит досуговое употребление каннабиса, его компания вырастет десятикратно. «В одной только Флориде потенциал роста огромен», — говорит он. Parallel инвестирует также в исследования медицинских и досуговых способов применения каннабиса. В 2019 году она подписала соглашение об эксклюзивном сотрудничестве с венгерской биофармацевтической компанией Eleszto Genetika (Будапешт). Мировой лидер в области генетической модификации дрожжей, Eleszto Genetika может секвенировать геном редких каннабиноидов и воспроизводить конкретные свойства в коммерческих масштабах. Один из будущих продуктов, который особенно нравится Ригли, — это каннабинол, или КБН (каннабиноид, который в малых количествах содержится в растениях семейства коноплевых. — Forbes), повышающий качество сна. «Называйте его «убийца Ambien (снотворное лекарственное средство. — Forbes)», — говорит он. Parallel смотрит также в сторону ТГВ: это еще один каннабиноид, который действует, как и ТГК (главный психоактивный элемент каннабиса), но подавляет аппетит — а значит, по его словам, не создает желания «перекусить». Идея в том, чтобы создать некалорийный алкогольный заменитель, добавляет Ригли. Он говорит, а у его ног сидит пес породы лаготто-романьоло по кличке Рио: «Один из этих продуктов может стать прибыльнее, чем вся компания». У Parallel есть еще кое-что, чего нет ни у одного производителя каннабиса, — имя Ригли. Морган Паксиа, сооснователь инвестиционной фирмы из Сан-Франциско, которая специализируется на инвестициях в каннабис и управляет активами на $150 млн, уверен, что Ригли сможет создать успешную компанию по производству каннабиса. «Это заложено в их ДНК, — говорит Паксиа. — Семейный бизнес, которым управляли многие поколения, — вот так создают крупные, устойчивые, легендарные бренды». Ригли родился в одной из величайших предпринимательских династий Америки. Его тезка, прадед Уильям Ригли — младший, в 1891 году основал компанию по производству мыла William Wrigley Co., а в 1893 году начал выпускать жевательную резинку Wrigley’s. Компания передавалась из поколения в поколение, отец Бо управлял ей до смерти в марте 1999 года. Бо, который начал работать в компании в 13 лет, стал гендиректором и председателем правления компании в 35, на следующий день после кончины отца. Ригли ставят в заслугу то, что он подарил новую жизнь столетнему бизнесу, когда заменил натуральные ингредиенты в составе жевательной резинки на более дешевые синтетические, а также расширил его благодаря приобретению компании-производителя леденцов Life Savers и драже Altoids. В октябре 2008 года Ригли закрыл главную сделку своей жизни: он сделал Wrigley частной фирмой, продав ее Mars, Inc. — еще одной компании, принадлежащей семье миллиардеров. Многие не без оснований полагают, что однажды Wrigley начнет производить жевательную резинку с каннабисом. Ригли три минуты объясняет молекулярные процессы, без которых невозможно за определенное время высвободить нужные вкусы из основы жевательной резинки. После чего говорит, что обеспокоен тем, насколько дорогостоящими могут оказаться исследования и разработки, а также тем, что такой продукт может понравиться детям. Тем не менее он отвечает: «Никогда не говори никогда». Как и у Wrigley Co., у Parallel есть глобальные амбиции. Согласно инвестиционному документу, который есть в распоряжении Forbes, Parallel изучает вопросы, связанные с получением лицензий на выращивание каннабиса и конопли в Юго-Восточной Азии. Ригли признает, что беседовал с чиновниками этого региона, но говорит, что переговоры замедлились из-за пандемии. Ригли не сразу отвечает на вопрос, как его предки отнеслись бы к деятельности в этой индустрии. Он стоит на деревянном мостике, ведущем к главному входу в его поместье, между двух прудов с рыбками кои. Ветер с озера Уорт треплет флаги над лужайкой неподалеку. «Господи, да они бы в гробу перевернулись от одной только мысли об этом», — с улыбкой говорит он. Марихуана все еще запрещена на федеральном уровне, однако в 43 штатах действуют те или иные исключения, а теперь, когда демократы получили контроль над Конгрессом, легализация кажется ближе, чем когда-либо. «Я не считаю наш бизнес незаконным, — говорит Ригли. — Сейчас он оказался в сложной политической ситуации». Ригли, который обладает состоянием в $3,1 млрд, говорит, что ему повезло участвовать в процессе перехода отрасли от черного рынка в легальное поле. Последнее поколение предпринимателей, которые делали такие заявления, превратили пустынный город Лас-Вегас в пристанище для многомиллиардных публичных корпораций. «Я думаю, мы переживаем те же времена, что и Лас-Вегас до того, как Стив Уинн превратил его в туристическую Мекку, — говорит он. — Кто угодно может поставить стол с зеленым сукном и начать играть. Но он создал уникальное место с предметами искусства, отелем Bellagio, фонтанами — и оно стало точкой притяжения». Ригли считает, что Parallel может стать первым в мире золотым стандартом в производстве каннабиса, изменив отношение американцев к марихуане, подобно тому, как Уинн преобразил «Город грехов». «Дело не в кайфе, — говорит он. — Дело в качестве жизни». Близкое по теме: Интервью Бориса Йордана: Русских в каннабизнесе больше чем кажется Как российский миллиардер вложился в бизнес каннабиса и попал в громкий скандал Миллиардер предложил новозеландцам выращивать траву, а не коров Источник: forbes.ru Просмотр полной Статья

Сергей сити-фермер из Канады. Он расскажет, как с семьёй переехал, какие потребовались документы, сколько ушло денег на всё и как устроится на коммерческую ферму в Канаде. Смотрите также: Видео: ToroПЫХ отвечает на вопросы про переезд в Канаду В Канаду требуются дегустаторы Канада: Итоги спустя год легализации каннабиса Просмотр полной Статья

Женя Growitation, партнёр KingBong и производитель Светодиодного освещения Led панели Quantum Board для растений. О там, как запустить стартап и выйти на маркетплейс смотрите в этом видео. Близкое по теме: Видео: Обзор LED светильника Prometheus Видео: Интервью с производителем светильников Просмотр полной Статья

Эд Розенталь - автор множества книг по гровингу, каннаактивист, пионер легалайза в США. Публикуем перевод его интервью журналу High Times в 1984 году Розенталь просветительскую деятельность начал еще в 70-х годах, вдохновив многих людей на изучение методов выращивания каннабиса в помещении. В 80-х и 90-х работал корреспондентом в High Times. В 2002 году был осужден за выращивание более 100 растений каннабиса с перспективой лишения свободы на срок до 100 лет и штрафа до $4,5 млн, но приговор был отменен в апелляционном порядке. Дело Розенталя стало важным прецедентом для декриминализации выращивания психотропной конопли в Калифорнии. Принимал активное участие в продвижении и разработке политики гражданского регулирования лекарственной марихуаны. Сотрудничал с правительством штата и местными властями, чтобы обеспечить поставки фармацевтического каннабиса пациентам. В 2010 написал учебник по выращиванию каннабиса для Окстердамского университета. В мае 1984 года Ларри Сломен и Джордж Баркин взяли интервью у неутомимого исследователя конопли Эда Розенталя, который щедро делился своими идеями, опытом и мнениями. День рождения Эда приходится на 15 сентября, в честь чего и было переиздано это интервью. Султан Дыма, Махариши из Моты, Бурбанк из Бу и ещё целая куча прозвищ Эда свидетельствуют о том, что это человек, который сделал американскую травку лучшей во всем мире. Именно Розенталь привел змея-искусителя в сады, когда в 1977 году он в соавторстве с Мелом Фрэнком выпустил руководство по выращиванию марихуаны (The Marijuana Growers Guide). До этого «доморощенная» и «домашняя» травка были синонимами «пеньки» и «рудералиса». Но спустя пару харвестов после появления Growers Guide Америка обильно зазеленела от побережья до побережья. Хиппи, спрятавшись в глубинах Каскадов, Голубого Хребта и Сискиуса (горы и район в США — ред.), выращивали сиамские и гималайские ландрейсы, что ставило крест на традиционном импорте. Кто-то ещё помнит Acapulco Gold? Это достижение Эда Розенталя. Сегодня Эд посвящает огромное количество времени и энергии общественной деятельности. Он напряженно работает, чтобы сплотить многочисленные, но разрозненные политические группы, проводящие «политику свободы от конопли» на Западном побережье. Эд часто летает в Вашингтон, где выступает перед Конгрессом, высказываясь о безумии нынешней официальной наркотической политики, а также об экономическом буме, который произойдет после появления разумной системы налогообложения и регулирования официального рынка каннабиса. Этот человек заслуживает молниеносно разрастающегося дискурса вокруг него, а не только несколько скудных страниц, которые он ежемесячно публикует в своей колонке «Спроси Эда» в журнале «Cannabis Culture». Поэтому мы пригласили его на интервью для этого выпуска. HT — High Times; ER — Ed Rosenthal. HT: Когда вы начали курить травку? ER: В 1966 году. В 1965-м попробовал пару раз, но не понимал кайфа. В 1966-м я купил колпачок и накуривался со своим соседом по комнате в колледже. Едва накурившись, я осознал, что марихуана — мой союзник в том же смысле, в каком Карлос Кастанеда говорил о чёртовой травке. Конопля стала настолько моим хорошим другом, что уже ко второй покупке я начал ей торговать. HT: Что вы имеете в виду, когда говорите, что ганджа стала вашим другом? ER: Я постоянно тянусь к тому, чтобы накуриться, к этому ощущению. Это моё нормальное состояние сознания, я чувствовал, что так и должно быть. Так травка и становится союзником. Я научился работать под ней, играть под ней, кто-то даже однажды сказал, что канна будит меня утром и укладывает спать ночью. В принципе, я живу, чтобы курить. Это случилось двадцать лет назад. HT: Ранее вы никогда не достигали такого состояния, не накуриваясь? ER: Ну, психоделики... Я думаю, что каннабис — слабый психоделик, а ещё, что у меня были крайне несчастливые детство и юность. Я прошел через терапию, всё такое, но к подростковому возрасту всё ещё страдал от депрессии. Во-первых, конопля помогла мне взглянуть со стороны и увидеть, что тысячи часов терапии и куча долларов, потраченных на нее, не помогли. В 1967-м я вернулся в Нью-Йорк, где попал на вечеринку в Центральном парке. На сцене тогда был Эбби Хоффман, он спрыгнул вниз и начал раздавать кислоту. Обратившись ко мне совершенно безлично, как к тысяче других, он сказал: «Хочешь трипануть?», а я ответил: «Да», после этого он кинул таблетку мне на язык, и я пережил самый глубокий опыт. Все дерьмо, весь негатив, что накопились за всю мою жизнь, ринулись наружу. Я не твердил: «Это бэдтрип, это отвратительно, ужасно», я всё понял и осознал. Это была не кислота, это было содержимое моей головы, выходящее наружу. Вскоре после этого я позабыл, что такое депрессия. Я научился контролировать состояние своего сознания. HT: Траву курят огромное количество людей, но как это стало делом вашей жизни, вашим делом? ER: Я думаю, мы должны жить фантазиями, каждый должен. Большинству людей не нравится то, чем они зарабатывают на жизнь. Я всегда старался делать свою работу профессионально. HT: Вы объездили весь мир в поисках методик культивации. Где вы наблюдали, как растет каннабис? ER: Во всех Штатах. На самом деле, там я видел больше всего. Может быть, не количественно, но качественно. Потом я побывал в Индии, Марокко, Амстердаме, Испании, Колумбии... В Колумбии я был всего день, работал консультантом. HT: Что значит «работал консультантом»? ER: У этих людей была плантация, страдающая от массы проблем. Они консультировались со мной, пытаясь выяснить причину, чтобы затем попытаться её исправить. HT: Все получилось? ER: Не знаю, второй раз плантацию я не увидел. HT: Где вы нашли лучшую травку? ER: В Соединенных Штатах. Никаких сомнений, американские гроверы лучше всех понимают марихуану, больше, чем любые другие культиваторы. Конечно, это разница между странами первого и третьего мира, потому что большая часть других мест культивации — в странах третьего мира, однако Европа в вопросах выращивания просто отстает от нас лет на десять. HT: Кроме того, гроверы здесь чаще всего сами курят, в отличие от Южной Америки, где всё делается для экспорта. ER: Угу. В Индии у меня было такое чувство, что фермеры покуривали, а вот остальные сотрудники — нет. Розничные торговцы тоже любители дунуть. HT: Когда вы приезжаете в Марокко или Колумбию, как вас воспринимают местные садоводы? Как американского франта или как исследователя конопли? ER: Ко мне относятся чрезвычайно серьёзно, меня уважают. HT: Власти часто вас беспокоят? ER: Когда я был в Индии, я хотел увидеть легальные плантации. Во время поездки в поезде я увидел в окно все эти засаженные поля и спросил, что это за город. Мне ответили: «Кхандва». Мы поехали в Министерство сельского хозяйства, и я спросил: «У вас в Кхандве целые поля конопли, я хотел бы посмотреть на них. Что для этого надо сделать?» Мне ответили, что в Кхандве ганджа не растет. Да и в Мадхья-Прадеше она не растет. Тогда я сказал, что видел коноплю своими глазами. Они позвонили в местный департамент Кхандвы, покивали головами, а затем ответили, что это не входит в их юрисдикцию, всем этим управляет Министерства акцизного налога. Но так или иначе, они написали письмо в тот мелкий департамент. Тогда я поехал в Кхандву. У меня были копии моей книги, а когда я их показывал, то становился таким серьезным... Приехал американский ученый, посмотрите. Важничал, в общем. А на следующий день подъехала колонна из четырех машин, всех посадили в джипы. Сперва мы посетили перерабатывающий завод, затем съездили на поля, а потом вернулись обратно. Я спросил, могу ли я сорвать пару соцветий? Ответ был: «Конечно, бери всё, что захочешь». Перед глазами гигантское поле с разными сортами и генетиками, а тут они говорят: «Бери, что хочешь». В общем, на следующие две недели нам хватило с лихвой. Конечно, мы не срезали растения, просто взяли самые красивые шишки. Они были великолепны. А еще через день, когда мы были в нашем гостиничном номере, кто-то постучался в дверь. Затем дверь распахнулась, это всё выглядело как ограбление или что-то такое, но на пороге оказался парень из «акцизного», он просто принес нам травки. У него была целая пригоршня, он сунул её нам, и это был первый и последний раз, когда правительственный агент принес мне дунуть. HT: Методы культивации в Марокко отличаются от тех, которые распространены в Западной Вирджинии или где-то ещё? ER: Да, естественно. Большинство людей в Америке из-за политической ситуации и незащищенности, как правило, гровят огромные растения или несколько больших кустов. В общем, тратят много сил на отдельную растишку. В других частях света не выращивают сенсемилью. Люди растят эту культуру так же, как кукурузу или любые другие полевые растения. В Индии они выращивают коноплю на расстоянии метра друг от друга в каждом ряду. В Марокко растят от пятнадцати до двадцати-тридцати растений на квадратный фут. Кусты выглядят, как палки из земли. В High Times были фотографии. HT: Как вы относитесь к гашишу? ER: Некоторые люди молятся на гашиш: он для них всё, но я предпочитаю соцветия сативы. HT: Почему? Из-за изменчивости качества? ER: Я думаю, что разные сорта по-разному демонстрируют своё плато. Сатива более церебральна и вызывает хай, когда афганцы прибивают к земле и погружают в стоун. HT: Как вы думаете, это культурная предрасположенность? Большинству американцев нравится бодрость, которую даёт сатива? ER: Нет, я думаю, что большинство американцев любит напиваться в стельку. Конечно, есть несколько человек, которые любят сативу, но склоняюсь к мнению, что большинству нравятся афганские корни. HT: Почему гашиш не стал более популярным? ER: Плохо горит, его нельзя положить в сигарету. Положив в косяк, вы неминуемо сожжёте свою одежду. HT: Давайте отмотаем время назад, к моменту, когда вы учились в колледже. Едва купив стафф во второй раз, вы тут же стали торговать. ER: Ага. Первый раз я купил колпачок, а второй раз уже 220 грамм. HT: Это из-за предпринимательской жилки? Вы сказали: «Вау, это крутой способ заработать денег и повеселиться?» ER: Скорее, чувствовал себя миссионером. HT: Примерно в 1966 году? ER: К 1967-му я уже бросил школу. HT: Получается, все эти негативные сплетни о конопле — сущая правда. ER: Причина, по которой я бросил школу, состоит в том, что я получил категорию годности «А» к службе в армии, означающую, что я — идеальное пушечное мясо. Потом я устроился на несколько обычных работ, в том числе, на Уолл-стрит. Всегда мечтал там работать. HT: Почему? ER: Это было захватывающе. Здесь продавались вещи, не имеющие материальной ценности, кроме той, которую люди хотели за них заплатить. На самом деле они не стоили ничего. Они стоили столько, сколько люди вкладывали в их стоимость. Так что это было интересное, хорошее время. Я стал помощником комплаенс-офицера, который следил за соблюдением внутренних правил и положений Федеральной комиссии связи. И какое-то время я провел там, а потом меня уволили. HT: Вы были сотрудником внутренней безопасности Уолл-стрит. ER: Ну да. HT: Травку вы тогда курили? ER: Да. Вы же слышали о Фондовой бирже, внебиржевом рынке, ну а я... Я управлял рынком подпольным. Однажды пришел мой начальник. У меня была с собой коричневая сумка, он спросил: «Что это такое?». Я ответил, что в ней мой обед. Он приоткрыл её, а там целый пакет травки, затем он выдает: «Не приносите свой обед на работу». HT: Так когда же вы ушли с Уолл-стрит? ER: В 1969-м. Я начал делать свечи. Примерно в это же время я переехал в шестикомнатную квартиру в Бронксе, и начал гровить в одной из комнат. Это был шаг на пути естественной эволюции, которая и привела меня сегодня сюда. HT: Что заставило вас это сделать? ER: Когда я был ребенком, то всегда хотел был ученым-растениеводом и писателем. Я действительно увлекался растениями. Раньше я посещал занятия в Ботаническом саду, поэтому для меня было вполне естественным выращивать растения, если бы у меня была свободная комната. Тогда я очень мало знал об этом, не было никакой литературы. На самом деле, парочка книг была, но одна мне казалась особенной, не знаю, осталась ли она у меня. Её написал парень, который рассказал всю историю своей жизни: он служил в армии, потом курил коноплю, видел ошибки своего Пути, вылетел из армии, растил траву в своей квартире в нижнем Ист-Сайде, заполнив землей всю комнату и культивируя растения... В общем, всё, что нужно было сделать, — это купить пару мешков земли в свою комнату, но вместо этого я растил в горшках. У меня были флуоресцентные лампы, я не знал о соцветиях, поэтому курил листья. Я так кайфовал от этой дряни, все жители этого дома кайфовали! Все жили тем, что я собирал по несколько таких листьев каждый день. Нас реально убивало. HT: Но жили вы за счет свечей? ER: Да. Тогда я подумал, что выращивание — это так круто, поэтому я убрал всю свою комнату, избавился от горшков и решил продавать теплицы для культивации. Я продавал крутые теплицы! Пришёл бы и установил её в вашем доме, сделал бы все шаманства, кроме семян. Так я и познакомился с Мелом Фрэнком. Мы оба дали интервью журналу Rolling Stone и решили написать об этом книгу за шесть недель, а годом позже придумали ещё одну — каталог для гровинга в индоре и аутдоре (Indoor-Outdoor Marijuana Growers Catalog), и с тех пор, как книгу опубликовали, стали куда серьёзнее в наших начинаниях. HT: Какой был год? ER: 1972–1973, мы начали погружаться в нашу деятельность. Поехали в Университет штата Миссисипи, познакомились с Карлтоном Тернером, который сейчас является советником федерального правительства по вопросам наркополитики. Тогда он руководил Миссисипским проектом, своеобразным контрактом на наркобизнес с правительством. Тернер познакомил нас с Миссисипской коллекцией всех научных работ по конопле, опубликованных в 1968–1972 годах. Мы купились. Решили, какие научные статьи мы хотели бы прочитать, дабы собрать всю информацию воедино и разработать на их основе несколько теорий. Так и появился Growers Guide. HT: Что за человек этот Тернер? ER: Чувак с Нового Юга. Пример приспособленчества, думающий о себе больше, чем нужно. HT: Что вы под этим подразумеваете? ER: Фашистский менталитет, облечённый в нежные слова и кажущуюся разумность. Я думаю, Билль о правах не так много значит для людей на Юге. HT: Вы думаете, он похож на Анслингера, как бы волк в овечьей шкуре? Своего рода продолжение? ER: Да, я считаю, что даже если отдельные члены этой группы не являются фанатиками, есть определенные высказывания, находящие отклик в их сердцах. Точно так же, как каждый кандидат в президенты от республиканцев всегда делает какую-нибудь неприятную античёрную оговорку, просто, чтобы фанатики знали, что их поддерживают, что, в общем-то, вовсе не оговорка. У них есть кодовые слова, люди внемлют им, а их подлинное чувство заключается в непринятии тех или иных категорий граждан. Как куски дерьма, что нельзя смыть в унитаз. Мы будем использовать все законы, все возможности, чтобы контролировать таких людей. Так появились законы о наркотиках, так они существуют до сей поры. Большинство читателей High Times принадлежат к этому списку. Даже если они перестанут курить травку, правительству не понравится их мышление. Они независимы, не желают быть подопечными государства. Правительственный чиновник США Гарри Дж. Анслингер. В конце 1950-х развернул массированную пропаганду в мировой прессе, которая во многом способствовала включению каннабиса в Единую конвенцию ООН по наркотическим веществам. HT: Что случилось с психоделической революцией? ER: Всё ещё продолжается. В крупных городах поутихло из-за дорогой аренды. Каждый год продаётся больше кислоты, больше грибов, чем когда-либо прежде. HT: Как вы думаете, конопля может менять отношение людей к чему-либо или это просто гедонистическая вещь? ER: Люди всё ещё меняются с помощью травки, а мы даже не осознаем, оглядываясь назад, насколько велики изменения последних тридцати лет. Двадцать лет назад незамужняя женщина и неженатый мужчина, будь они соседями по комнате, просто разговаривали бы. HT: Какая самая переоцененная травка из тех, которые вы курили? ER: Я думаю, что многие мексиканские сорта-первопроходцы переоценены. HT: Вы имеете в виду что-то вроде Acapulco Gold? ER: Многие переоценены. Потом идет всяческая «мистическая трава», вроде Panama Red. Я никогда её не видел, но много лет слышал всякие байки. Сколько людей её курили? Для меня это сказка, а хотелось бы посмотреть. HT: Какая травка дала вам самые лучшие эмоции? ER: Легендарный нью-йоркский Wacky Weed. Боже, эта штука определенно была очень психоделической. Жалко, что у меня нет семян. HT: Курили ли вы что-нибудь распиаренное? ER: Не люблю колумбийскую генетику, которая сейчас нахлынула, поэтому я её не курю. Но покуриваю новых мексиканцев, у них великолепная цена. У колумбийцев много проблем, качество падает. Но им, кажется, плевать. HT: Вы разговариваете со своими растениями? ER: Выращивать в Калифорнии незаконно, но я скажу, что растить каннабис интереснее, чем помидоры. HT: Есть ли духовная связь между вами и вашими растишками? ER: Иногда я думаю, что я агент конопляного мира, посланный сюда, чтобы помочь спасти этот мир. Я уже размышлял над этим. HT: Началось! Когда вы разговариваете со своими растениями, чувствуете ли вы какую-то общность? У растишек может быть сознание? ER: Не думаю, что растения обладают способностью к обучению или генетической способностью к самовыражению, похожему на наше. Я не думаю, что общение с кустами или воспроизведение музыки может помочь. HT: Вы так не делаете? ER: Считаю, что правильное кормление важнее. HT: Вы не полагаете, подобно растафарианцам или другим мистикам, что Бог даёт нам растения, дабы духовно просветить человека? ER: Позвольте, я расскажу вам несколько вещей о конопле. Для многих людей каннабис — это растение, которое позволило перейти от скотоводческого, кочевого общества к сельскохозяйственному, и это продолжается до сих пор. Пигмеи выращивают только одну культуру — коноплю, что и позволило им совершить переход к сельскохозяйственному обществу, этот процесс цикличен. HT: В каком смысле? Я не понимаю. ER: В обществе кочевников вы просто путешествуете повсюду. А если начинаете что-то сажать, то должны ухаживать за этим, правильно? HT: Так зачем же они занимаются садоводством? В чем мотивация? ER: Продают. Курят и продают другим племенам. HT: Вы разговариваете со своими растениями? ER: Выращивать в Калифорнии незаконно, но я скажу, что растить каннабис интереснее, чем помидоры. HT: Есть ли духовная связь между вами и вашими растишками? ER: Иногда я думаю, что я агент конопляного мира, посланный сюда, чтобы помочь спасти этот мир. Я уже размышлял над этим. HT: Началось! Когда вы разговариваете со своими растениями, чувствуете ли вы какую-то общность? У растишек может быть сознание? ER: Не думаю, что растения обладают способностью к обучению или генетической способностью к самовыражению, похожему на наше. Я не думаю, что общение с кустами или воспроизведение музыки может помочь. HT: Вы так не делаете? ER: Считаю, что правильное кормление важнее. HT: Вы не полагаете, подобно растафарианцам или другим мистикам, что Бог даёт нам растения, дабы духовно просветить человека? ER: Позвольте, я расскажу вам несколько вещей о конопле. Для многих людей каннабис — это растение, которое позволило перейти от скотоводческого, кочевого общества к сельскохозяйственному, и это продолжается до сих пор. Пигмеи выращивают только одну культуру — коноплю, что и позволило им совершить переход к сельскохозяйственному обществу, этот процесс цикличен. HT: В каком смысле? Я не понимаю. ER: В обществе кочевников вы просто путешествуете повсюду. А если начинаете что-то сажать, то должны ухаживать за этим, правильно? HT: Так зачем же они занимаются садоводством? В чем мотивация? ER: Продают. Курят и продают другим племенам. HT: Вы сошли с ума. Вам приходилось покупать траву у пигмеев? ER: Нет, я никогда там не был. HT: Ладно, перейдем к каннаактивизму, политической стороне Эда. ER: Хорошо, расскажу, как все начиналось. Я отдыхал во Флориде в 1971 году, встретил двух студентов колледжа, которые делали бонги. Они изготовили один и для меня, в качестве прощального подарка. Накануне вечером мы здорово трипанули под кислотой все вместе, это было невероятно, потом они вручили мне бонг, из которого мы сделали по одной затяжке, и начали возвращение автостопом в Нью-Йорк. Нас арестовали в Боулинг-Грин, штат Вирджиния, за путешествия автостопом. В чемодане у меня нашли бонг, я был арестован за остатки травки и сам девайс. Это обошлось мне в $500 и две поездки обратно в Вирджинию. Я уверен, не случись этого, я бы никогда не имел проблем с законом. HT: Весьма радикальный опыт. ER: Угу. HT: Вы подвергались жесткому обращению со стороны сотрудников полиции? ER: Нет, но полицейский захотел пожать мне руку, сказав после суда: «Не обижайся, сынок». Я ответил: «Ты свинья». Именно в это время NORML [крупнейшая антипрогибиционистская организация США, официально лоббирующая декриминализацию/легализацию психотропной конопли.] провела первую народную каннаконференцию законных активистов. Это было круто. Мероприятие проходило в подвале церкви, где люди устанавливали палатки. Меня попросили спуститься к ним и произнести речь о культивации. HT: Кто просил? ER: Кит Строуп. HT: Это случилось до выхода вашей книги? ER: Это было до того, как я выпустил книгу, но тогда я занимался теплицами. HT: Так вот откуда Строуп знал вас? ER: Да. Я был в Rolling Stone, потом я встретил Майка Олдрича на конференции и он сказал мне: «Приезжайте в Калифорнию, у нас есть инициатива 72-го года». Поэтому я решил поехать в Калифорнию, на конференции выступил с речью о гровинге, она была чертовски хороша, люди были вовлечены. К этому времени мы все ещё трудились над книгой. В Калифорнию я отправился, чтобы поработать над инициативой. HT: На протяжении многих лет вы были известны как назойливая муха каннаактивизма. У вас были большие разногласия с NORML и конопляным истеблишментом. Не могли бы вы осветить некоторые из этих разногласий вкратце? ER: Я бы не назвал NORML конопляным истеблишментом. Думаю, они вообще с краю. HT: Что вы думаете о Строупе? ER: Я думаю, что он основал организацию, и, чтобы сохранить над ней контроль по мере роста её успешности, он пожертвовал организацией во имя себя. Другими словами, им были нужны профессионалы, но профессиональных организаторов никто ничего делать не заставлял. Потренируют любителей, а потом торопятся дальше. Тоже самое с хиппи — те никогда не пытались стать движением масс. Кейт Строуп HT: Я не думаю, что они хотели быть массовым движением. ER: Проблема в том, что у них нет четкой цели и самоидентификации, они сами не знают, чего хотят. Это и есть главная проблема NORML, они хотят быть всем для всех. Такое невозможно. HT: Разве NORML не обучает юристов, борющихся за наркоправа? ER: Они действительно занимаются этим, однако это лишь одна важная роль, а куда больше они тратят на судебные разбирательства. С точки зрения активизма и работы над законодательством, NORML не делает ничего. HT: Разве не это было их намерением? ER: Думается, что главным их намерением был Конгресс в Вашингтоне и лоббирование интересов. Но получилось, что никто не слушает лоббистов, если у тех нет денег или голосов. А голосов нет, если нет членства. Это один из примеров, почему NRA, Национальная стрелковая ассоциация, так эффективна: у них миллионы членов. HT: Да, но разве не было кооптации миллионов курильщиков в движение легализации, так что теперь правительство использует законы о каннабисе более избирательно? Большинство людей не попадается. Большинство может курить каннабис и не чувствовать такой угрозы. Людей арестовывают по другим причинам. ER: Ну, это правда. Большая часть потребителей не подвержены рискам. За исключением того, что правительство старается постоянно это изменить, — пожалуйста, не заблуждайтесь. При администрации Рейгана отношение к нам изменилось. Процент арестов за коноплю резко вырос. Они стараются... Знаете, например, брать анализ мочи на рабочем месте, поэтому, если вы покурили прошлым вечером, утром у вас будет положительный результат. Поэтому я считаю, что курильщики каннабиса сейчас находятся под нарастающим давлением. HT: Как насчет будущего каннареферендумов? ER: Ну, в Калифорнии мы даже не смогли бы принять закон о возврате стеклотары, поэтому, я думаю, всё весьма сложно. HT: Какие возможности есть с точки зрения легализации? ER: Одна возможность — я думаю, что NORML и каннадвижение должны объединиться и заявить о себе как о правозащитном движении, как о части массового движения, где есть защитники окружающей среды, геи, разные меньшинства и тому подобное. И когда проблему признают в таком ракурсе, тогда её подадут вместе с другими. Это один из исходов, который я вижу. Другой исход, который я вижу, — фундаментальный прорыв в мировой политике, который затронет Соединенные Штаты. Испания легализовала хранение, мне кажется, Италия довольно далеко продвинулась. А ещё я думаю, что некоторые африканские страны способны пробить заслон, вместе с тем на это способна и Индия. Я полагаю, мир поляризируется на почве легализации. HT: Выход из единой конвенции? ER: США и Британия могут пойти путем правого крыла, особенно при Рейгане, так что в конечном счете у нас будут программы реабилитации, а для хронических потребителей ещё чего похуже. HT: Конопля — ваш союзник, вы всеми силами её защищаете. Есть ли какая опасность в употреблении? ER: Да. Знаете, я не из тех, кто верит в абсолютную безвредность. Она воздействует на печень и обмен веществ. А дым вредит лёгким. HT: Что насчет амотивационного синдрома? ER: У меня его нет. Я много курю и с ним не сталкивался. HT: Сколько вы курите? ER: По-разному. Чем лучше стафф, тем больше. HT: В среднем? ER: От семи до четырнадцати грамм в неделю. HT: Вы курите каждый день? ER: Да, покуда я жив. HT: Эд, у вас недавно родился сын. Когда он вырастет, когда ему будет 12–13 лет, он начнет спрашивать о каннабисе, что вы ему скажете? ER: Он и до этого возраста, наверное, будет много спрашивать. HT: Предположим, он начнёт говорить, а его первым словом будет: «травка, травка!» ER: Я думаю, проблемы детей с травой в том, что она незаконна, это повышает её привлекательность, отчего они переусердствуют в этом вопросе. Но я предпочел бы видеть детей курящими, чем пьющими. HT: Есть ли у вас друзья, которым, по вашему мнению, лучше обойтись без конопли? Вы когда-нибудь говорили себе: «Эй, я слишком много курю в последнее время»? ER: Да, иногда я заигрываюсь. Ну, я долгое время обходился и без конопли. HT: Сколько? ER: Я ездил в Мексику на три недели, год назад. Ничего не курил. HT: Вы ведете для нас колонку «Спросите Эда». Какой самый популярный вопрос вам задают? ER: «Как отличить женщину от мужчины?» HT: А вы им на это отвечаете: «Сорвав их растения!», ха-ха! ER: Купить Growers Guide. Там есть фотографии :) HT: Вы только что закончили Special Cultivation для нас. Как вы считаете, сколько людей занимаются культивацией? ER: У меня необычная точка зрения на этот вопрос. Вы наверняка заметили, как много появляется объявлений об оборудовании для выращивания в High Times, каждый месяц в течение последних пяти лет. Вы понимаете же, сколько стоят эти объявления и сколько ламп надо продать, чтобы заплатить за рекламу? После этого понимаешь, что садоводов масса. И каждый месяц тысячи покупают свет. HT: Как, по-вашему, изменится ли индустрия выращивания марихуаны в ближайшие десять, пятнадцать или двадцать лет? Как вы думаете, все уйдут в индор? Предполагая, что растения останутся незаконными. ER: Всё больше и больше людей будут растить в индоре. HT: Можно ли получить крутой продукт в закрытом грунте? ER: Я рад, что вы спросили. В большинстве районов Соединенных Штатов, я думаю, выращивать лучше в помещении. Ваш собственный индорный куст будет круче любого коммерческого, потому что коммерсы имеют другой интерес, они в погоне за количеством в кратчайшие сроки. Свой продукт делают, чтобы получить наилучшее качество. Чтобы была своя заначка. Таким образом, у домашних гроверов другая мотивация, они не обязательно хотят иметь самые большие урожаи или самые скороспелые растишки. Другими словами, коммерсанты могут иметь оборот в 120 дней, когда индорщики-любители занимаются кустами 150–180 дней. Для того чтобы получить истинное достижение ценителя, нужно вырастить сенсемилью колумбийского гибрида или сенсемилью из тайской генетики, может, африканской — то растение, которое займет больше времени, чем афганские корни или другие скороспелыши. Поэтому я вижу все больше людей, растящих в помещении, и, как мне кажется, всё больше говорят: «я не хочу этого афганца». HT: Что за история с рудералисом? Есть ли он на самом деле в США? ER: Я его не видел, Шульц описал рудералис как низкое растение с небольшой кустистостью. От 45 до 60 см в высоту, без ТГК. Было бы не очень приятно курить такое. HT: Но разве коммерческие производители не могли бы использовать его для скрещивания, ведь жизненный цикл растишки завершается за десять недель? ER: Если бы вы могли скрестить какую-нибудь крутую индику с рудералисом, теоретически она принесла бы урожай через несколько месяцев. Я имел дело с марокканской, она готова к харвесту в конце августа. HT: Вспомните статью Rolling Stone около года назад, в которой говорилось о целом поколении, которое курило в конце 60-х, теперь же мы находимся в 80-х, и те люди перестали курить. Вы тот, кто начал курить в 60-х годах, а затем продолжал курить и по сей день. Был ли это хайп, пиар или вы думаете, что произошло значительное падение интереса, и почему? ER: Ну, я думаю, что есть много эксплуататорских статей о поколении 60-х. Например, я выяснил, почему парень покончил с собой в «большом разочаровании». Это было потому, что он больше не мог выносить своих друзей. И ещё, причина, по которой женщина из Rolling Stone не курит, заключается в том, что она не может заполучить крутой стафф. А его у неё нет, потому что она не может получить… Эх, ладно, не буду вдаваться в подробности. Но, думаю, это часть проблемы. Ещё считаю, что употребление наркотиков естественным образом снижается, когда человек достигает зрелости. HT: Вы предвидите день, когда могли бы просто бросить курить? Перерасти? ER: Не знаю, может случиться, что угодно. Я всё ещё не религиозен. HT: Вы думаете о религии? ER: Думаю. В последнее время думаю о жизни и смерти. Попадаешь ты в рай или ад, а может, все намного сложнее. Но скажу тебе, что когда я умру, хочу быть просто компостом. Тогда я буду счастлив целую вечность. Источник: hightimes.com Еще почитать: Интервью с Лестером Гринспуном Лютер Бёрбанк. Краткая история великого селекционера и ярого поклонника каннабиса Как каннабис повлиял на развитие музыки. Часть 1 Просмотр полной Статья

Наш спецкор в Украине заехали в гости в Харьков - к первому украинскому гроушопу и взяли небольшое интервью - с чего всё началось, что пользуется особой популярностью, про ассортимент и вмешательство органов в работу магазина. Смотрите также: Видео: Гроушопы России - УралГидропоника Grow Dealer (Mr.GrowChannel) Как открылся и работает первый грузинский гроушоп

Ассоциация каннабиса - это приватные клубы для тех, кто любит покурить. Самый крутой клуб каннабиса Барселоны называется HQ и в этом видео его основатель Давид впервые дает интервью на русском языке, открыто отвечает на вопросы и рассказывает, как он достиг такого успеха. Смотрите также: Видео: Интервью с каннабизнесменом из Испании Интервью Майка Тайсона: Как он переписывает свою историю вместе с каннабисом

Третий выпуск "ситифермер подкаст" с Вадимом, в котором он рассказывает о построении своего бизнеса и с какими проблемами ему пришлось столкнуться и главный вопрос, можно ли работать с друзьями. Смотрите также: Видео: Интервью с технологом по производству удобрений Видео: Интервью с продавцом-консультантом магазина Горшкофф

На канале CITY FARMER вышел первый выпуск "ситифермер подкаста" с Дмитрием, продавцом консультантом магазина Горшкофф. Ребята поговорили о родителях и их отношении к увлечениям своих детей. Обсудили историю магазина Gorshkoff и становления команды. Ну и про наше любимое :) Смотрите также: Видео: Как запустить свою ферму с микрозеленью Видео: Ситифермер 2020. Конференция по городскому растениеводству

Интервью с легендарным человеком Вильямом Тексье и автором книги «Гидропоника для всех» на Ситифермере 2020 года. Смотрите также: Видео от DzagiGrow: Интервью с Уильямом Тексье Видео: Ситифермер 2020, день 3 (Mr.GrowChannel) Видео: Ситифермер 2020. Конференция по городскому растениеводству