Интервью главреда Dzagi

— Как ты пришел к каннабису и Dzagi?

— Я на картошке попробовал в 91-м году. У нас такое было в СССР развлечение: студенты в сентябре собирали картошку. Я, правда, тогда не понял ничего, мы пили очень много сразу после этого все время. Я просто понял, что быстрее напиваюсь. Ну, как молодые люди пьют обычно — до падения. Распробовал потом, в 92-м. А к Dzagi… Как появился интернет, я начал встречаться с девушкой одной. У нее был интернет, она мне показала Dzagi, ОЛК. В общем, это потом жена моя стала.

— Считаешь ли ты траву наркотиком?

— Безусловно. Даже если по ментовскому определению, всё, что незаконно, — наркотик, она наркотик. А если по-химически, то любая субстанция, вещество, которое действует на высшую нервную деятельность, на эмоции, на поведение человека, — это всё наркотик. С этой точки зрения даже, например, какой-нибудь тестостерон наркотик, хотя это половой гормон. Ну, как бы его прием делает людей агрессивными, провоцирует их на опасное поведение за рулём, например. С этой точки зрения трава безусловно наркотик.

— Может ли трава стать «трамплином» к «тяжёлым» веществам?

— Это уже многократно опровергнуто. Прогибиционистский, пропагандистский тезис. Даже как-то время на опровержение тратить… Я с детства химичил, читал про наркотики, и мне, конечно, было просто интересно их попробовать когда-то там ещё в детстве. И первый, если не считать никотин и алкоголь, который я к 14 годам уже попробовал, первый наркотик, который я попробовал в 14, это был вообще диэтиловый эфир вообще. Чепуха это все. Это даже на моём личном примере ерунда. И тяжёлые вещества я многократно пробовал из такого же любопытства, но что-то не получил от них зависимость.

— Есть ли у тебя поучительная / забавная / интересная история о влиянии каннабиса на жизнь — твою или чужую?

— На этот вопрос нет у меня ничего забавного, интересного, поучительного. Я вообще не считаю, что в потреблении психоактивных веществ без врачебных показаний есть что-то хорошее или забавное. Это сродни психиатрическому расстройству. Как на мою жизнь повлияло? Наверно, не очень хорошо. Но я не знаю, что тут нехорошо — сама трава или причины, по которым я её употребляю. Это вопрос ещё.

— Считаешь ли ты возможным декриминализацию марихуаны в РФ?

— Нет, не считаю. Вернее, считаю её неизбежной, но кто взрослый — они, наверно, не застанут, не скоро это ещё. Дело не с нашими властями, они — выражение общего консервативного тренда в стране.

— Каков твой любимый способ употребления ТГК?

— Трубка.

— С чего началось твоё увлечение химией? 

— У меня у брата старшего началась химия в школе, и ему купили дорогущий по советским временам набор латвийский «Юный химик». Его это как-то не заинтересовало, зато это заинтересовало меня. Еще я жил и живу рядом с Тимирязевской академией, там на помойках можно было налутить всяких чашек Петри, пробирок — с этого началась моя домашняя лаборатория, которая, в общем, со мной до сих пор.

— Сильно ли отличаются формулы Plantators и Simplex?

— Вообще говоря, не сильно. Тут есть просто общая логика, которая на все марки удобрений распространяется. Можно без инструкций, если есть опыт, без названия, просто можно сказать, удобрения — это для кокоса, это для земли или гидропоники, неважно, какой это фирмы, они похожи. Просто есть общие правила, по которым все их делают. В минеральной части разница есть, конечно. А так они очень разные. Есть масса вещей, которые остались только в Plantators, а есть вещи, которые Simplex отличают, тоже есть кое-то.

— Чем хорош фунгицид от Simplex?

— У нас фунгицида не будет пока. У нас инсектицид скоро будет. Наверно, это имелось в виду. Ну, у него преимущества — сравнительно низкий у него срок выхода и ожидания, перерабатывается он довольно быстро растениями. А во-вторых, он нелетучий, что является большим преимуществом, если надо обработать какие-то цветы в квартире. Когда в боксе стоит, под вытяжку попадает — это одно. Когда у тебя по всей квартире воняет и этим дышать — это все плохо. А нелетучим инсектицидом опрыскал в ванной, смыл душем с кафеля и обратно занес.

— В чём преимущества Up и Down от Simplex?

— На этот вопрос тоже не знаю, что сказать. Дело все в том, что это кислота и щелочь. Она у всех плюс-минус одинаковая.

— Планирует ли Simplex разрабатывать и выпускать какие-либо новинки?

— Мы и так строчим по пять штук в год. Плюс еще, видимо, будет новый бренд овощной, и там тоже гроверам конопли будет кое-что посмотреть. Планируем, конечно.

— Назови главные мифы в грове.

— Я не знаю, их много. Вообще все эти мануалы составляли не агрономы, не физиологи растений, так всё, тыком, энтузиастами. Ну, наверно, вот эта температура 26–28 градусов, которая из мануала в мануал кочует, — это много. Особенно, если 26 градусов в корневой зоне, допустим, если у вас кокос или торф — это прямо критичная температура для корневой зоны.

— Что должно быть в наборе мастхэв удобрений и стимуляторов у каждого гровера? 

— Да база как бы мастхэв. Из стимуляторов я обычно кремний всегда использую, если каннабис. Остальное — так, если не лень.

— Какие дешевые, но самые необходимые препараты из ассортимента обычных садовых магазинов ты рекомендуешь и почему?

— Они не то чтобы необходимые в садовых магазинах. Есть такая фирма «Нэст М», она хорошая, у них что ни препарат — то, в общем, не плацебо. У них «Эпин», «Циркон», есть водоросли «Экофус» недорогие, «Силиплант» — кремний. У них все такое, рабочее. Можно почти в любом магазине найти.

— Имеет ли смысл использование перекиси водорода при замачивании семок или промывка перекисью загнивших корней на гидре?

— Да, имеет. Это известный фунгицид, его главное преимущество — то, что он следов не оставляет в продукции, разлагается на кислород и на воду, которая в природе и так есть. Особенно при выращивании микрозелени, очень прямо в полный рост используется. А если каннабис, советую Plantators Fito Power. Это и фунгицид, и стимулятор-проращиватель в одном лице. И фунгицид такой, посильнее.

— Какие стимуляторы и от каких производителей реально работают? Например, витаминки SuperVit от Hesi — они реально полезны или это всё маркетинг?

— Теоретически у всех них есть какая-то польза. Но видимый эффект, чтобы невооруженным глазом было видно по кустам, видимый эффект — это значит плюс где-то 10 процентов, это очень немногие стимуляторы такой мощный эффект дают, потому что даже если все стимуляторы по гроумагазину собрать, они все процентов 20 дадут. А в полевых испытаниях 2 процента считается статистической ошибкой, из-за одного-двух процентов вообще никто не заморачивается. И вот этот эффект уловить между 10 и 2 процентами — это нужно ставить полевой опыт, где-то 300 растений сажать и такую же контрольную группу, и каждый стимулятор таким образом проверять. Это сложно сказать, я не проверял. Но теоретически они имеют смысл все.

— Что ты думаешь о порошковых удобрениях типа Feeding? Есть ли практический смысл в подкормке верхнего питательного слоя во время цикла?

— Наверно, имеются в виду органические Фидинги? Ну да, органику в верхний слой закапываешь, она там минерализуется и удобряет. Есть практический смысл. У Фидингов есть поклонники, они такие простецкие.

— Одно время «Байкал М» считался одной из лучших органических добавок, но потом мнения изменились, и многие считают его пустой тратой времени и средств. Внеси, пожалуйста, ясность.

— Байкал-М — это лактобактерии. Они не то чтобы совсем бесполезны, просто есть лучше — препараты сенной палочки, триходерма, они могут делать то же самое, то есть минерализовать органику, как-то ее компостировать, но при этом эффект антагонизма к патогенам у них больше выражен. Лактобактерии — они такие, это такой химический инвалид, маленький геном очень, они мало что умеют. Раньше такая фигня была в советских колхозах — жидкость для силосования. Траву, чтобы сохранить, чтобы она не гнила, или септики для сортиров, не пахнет там, или компостировать что-то чтобы не воняло — вот эти бокаши для компостирования домашних пищевых отходов, это подходит. Просто такое себе занятие — делание бокаш у себя дома.

— Маловероятно ли сейчас выращивание на органике? Как провести на органике (и на какой именно) весь цикл без потери в урожайности? 

— Смотря с чем сравнивать. Если сравнивать с урожайностью на минералке, то органика априори меньше будет. Это из-за двух причин. Во-первых, чтобы минеральные вещества поступали — они же все равно в минеральном виде в основном поступали к растениями — для этого органика должна разложиться, минерализоваться. Она разлагается неравномерно, то есть уровни азота, фосфора, калия будут всегда немножко от оптимального отличаться, отклоняться. То одного много, то другого мало. А во-вторых, для этого нужно больше сахарозы тратить на поддержание ризосферы в рабочем состоянии. Должны быть какие-то грибы, разлагать, то есть если еще с образованием микоризы, то этот микоризный гриб надо сахаром снабжать. То есть сахар, который мог бы пойти на пластические вещества растения, то есть на массу, он будет уходить в обмен на фосфор и воду грибам. То есть как ни крути, даже теоретически не получится одинаково вырастить, ну и практически тоже. Уже неоднократно все это… То есть если вы выращиваете на органике, вы с меньшей массой априори соглашаетесь. Просто сажайте тогда больше, что ли, площадь больше.

— Какое удобрение ты считаешь самым бесполезным?

— Да фиг знает. Они все для каких-то вещей полезны. Ну, допустим, для нас бесполезен практически какой-нибудь хлорид калия. И то, если делать удобрения самому, он может понадобиться. А так, допустим, он много хлора содержит… Да нет, в принципе, тоже пойдет, просто надо хлор считать. Не знаю я бесполезных. Если что-нибудь из четырнадцати элементов, которые растения усваивают, так что там бесполезного может быть.

— Какие земли или субстраты ты посоветуешь гроверам?

— Ну… Просто я сам не очень на земле выращиваю. Субстраты — кокос. Кокос лучше всего из субстратов, наверно, если каннабис. Кокос и 30 процентов перлита. Или 50 процентов перлита. Вата тоже, но с нее чешешься. И там аэрация будет похуже. Керамзит хороший очень субстрат для Аэрпота. Не Аэрпота, а как там система Тексье которая…

— Правда ли, что использование «заряженной» земли типа Light Mix или All Mix от BioBizz делает ненужным подкормку растений? Можно ли просто поливать растения на таких землях чистой водой всю вегу?

— В общем-то Light Mix и All Mix отличаются как раз тем, что Light Mix меньше веществ содержит, и подкормка там нужна практически сразу, даже для рассады. Он, собственно, сделан как раз для тех, кто больше на удобрении… Например, если маленькое растение проращивать прямо в All Mix, оно может тяжеловато идти, потому что All Mix довольно жирная, веществ много, для рассады может быть многовато. Light Mix — это либо для рассады, либо тем, кто любит удобрять, особенно если это минеральные удобрения для земли. Но если даже All Mix, его не хватит на весь цикл, даже 25-литрового мешка, вот ящик, в который кубометр перегноя влазит, и туда одно растение — тогда, наверно, не нужно подкормку. Удобрять на All Mix все равно придется.

— Фосфорное окно — почему возникает, что делать в это время, чтобы провести окно с пользой?

— Оно, как бы это сказать, не возникает. Фосфор — это индуктор цветения. Он не стимулирует цветение, но он способствует закладке самих почек, в смысле цветов. И при этом это элемент мобильный, во-первых. То есть он может перемещаться по растению в область, где он больше нужен. А во-вторых, его растение может накапливать про запас. В-третьих, фосфор старит растение. То есть он способствует выделению этилена — это такой гормон, вот он индуктор цветения, там, собственно, этилен, а не фосфор работает. Но он старит растение, то есть оно раньше созреет. Почему нельзя дополнительный фосфор давать раньше фосфорного окна? Вот как раз потому, что растение, во-первых, быстрее стариться будет, а во-вторых, фосфор способствует растяжению между нодами. И если давать дополнительный фосфор в разгар растяжения растения, когда ты только перевел, оно там газует, то получится удочка в итоге. А нужно — собственно, фосфорное окно берется из двух вещей: остановился рост растения вверх, значит, уже можно давать, потом мы 10 дней давали повышенное количество фосфора, у растения есть запас на все цветение дальше. Собственно, давать больше не надо, потому что иначе быстрее харвест наступит. Если торопишься — можно с PK газовать до финиша. Но быстрей созреет — меньше масса будет.

— Чем хорош (или плох) АКЧ и почему? Есть ли правильный рецепт?

— Плох, когда вы, допустим, просто компост, затравку кидаете и потом аэрируете, то в затравке весь пул микроорганизмов, не только что-то безопасное и полезное, но и всякая там… Есть такой миф, что аэробное — прямо безопасное, а анаэробное — оно опасное, надо аэрировать. На самом деле ничего подобного, какие-нибудь Aspergillus fumigatus, Aspergillus flavus растут отлично в сахаре, и, особенно если аэрировать, потом аэрозоль по всей квартире со спорами, мицелием… Не для дома это все. Все это для дачи, скорее. Лучше у Ивана Русских посмотреть канал про цветок. Он там выращивает триходерму, и вообще полно этих рецептов, как дома сенную палочку выращивать, триходерму без всякого бульканья. Это намного лучше.

— Когда нужно переходить на питание для цветения — после появления первых соцветий или сразу после смены режима на 12/12?

— После появления первых соцветий, конечно же. Но опять же это связано с высоким фосфором. В питании для цветения фосфора больше. Если вы на 12/12, на цветении перейдете, у вас может, на денек раньше зацветет растение, но оно вытянется сильно и пожелтеет раньше.

— Стоит ли вообще заморачиваться с измерениями pH на почве или можно весь цикл лить отстоянную воду, без измерения дренажа, и просто добавлять удобрения, согласно рекомендациям?

— Это все зависит от того насколько вы замороченный. Я, например, на кокосе иногда не заморачиваюсь с pH. Иногда просто с опытом приходит то, что и так все знаешь. Но вообще советую все равно и на почве, особенно если новичок, купить pH-метр, хотя бы просто посмотреть. Но вообще на почве норма, когда дренаж выше семи. Не надо расстраиваться, это нормально. Обычно такие мне вопросы задают. Но вообще очень многие гроверы посадили семечку в землю просто, ничего не измеряли, вырастили гораздо больше, чем у них когда-либо было, и на этом просто останавливаются, не развиваются дальше, все равно больше чем нужно тебе выращивается. За чемпионскими не все гоняются результатами.

— Насколько важно и нужно измерять дренаж? Что дают эти цифры для новичков?

— Важно и нужно, конечно. На кокосе вообще просто необходимо, на вате, на любой гидре. Ну и на земле тоже желательно.

— Как избежать засола? Чередовать вода/компот или каждый раз поливать компотом, но до дренажа?

— Вот так и избежать засола, собственно, — измерением дренажа. В норме дренаж должен быть процентов на 10–15 выше, чем то, чем вы поливаете. Если 30 процентов плюс, например, вы поливали где-то 700 плюс еще 210 — где-то 900, это уже надо либо сбавлять концентрацию того, чем вы поливаете, а еще лучше просто взять раствора больше и пролить больше, пока сколько нужно не пойдет. Лучше поменьше скакать, одной какой-то линии придерживаться, плавно повышать или плавно понижать.

— Сколько раз за цикл нужно промывать водой, чтобы избежать засола?

— Если контролировать дренаж, вообще нисколько можно не проливать. То есть если у вас все время дренаж в норме, то и промывать не надо. Я обычно никогда ничего не промываю, тем более водой. Если у вас на растворе растение стояло, вы промыли водой — это плохо. Надо, если уж такая проблема возникла с засолом, лучше сбавить 200 ppm в поливе и взять просто раствора побольше и пролить.

— Можно ли безошибочно определить дефициты по состоянию листьев (особенно для начинающих гроверов)?

— Да даже и не для начинающих, безошибочно — нет. Даже агроном с опытом без анализа того, что содержится в листьях, в более чем 50 процентах случаев ошибется. Но такими, конечно, навыками первичной диагностики надо владеть. Но там все сложно. Во-первых, обычно картина осложняется вторичными инфекциями, когда косяки с питанием — еще бактерии, грибы подселяются, во-вторых, беда не одна обычно приходит, посмотрите реальные анализы того, что в листьях содержится. Если избыток азота в них, то, значит, антагонистов азота будет меньше, чем норма. Какого-нибудь кальция будет меньше. Там одновременно будет избыток одного и недостаток другого. Картина сложная. И так безошибочно определить — да фиг. Нет, есть какие-то прямо очевидные, например, дефицит магния, там по нижним листьям межжилковый хлороз развивается, какие-то есть очевидные. Или там точки роста отмирают — ну, бор значит, чему же еще быть.

— В какое время (день / ночь у растения) лучше удобрять под корень / по листу / тренировать растения?

— Под корень — с утра, по листу — перед выключением. Тренировать — тоже с утра, но перед поливом.

— Тренировки каннабиса — нужны ли они или идут во вред?

— Они, конечно, нужны. Во-первых, пока вы там куст шурудите, тянете резинками, он стрессует и выделяет этилен. А этилен на этой стадии развития растения, на вегетации, способствует утолщению веток, росту корней, и вообще нужно растение в итоге в блин раскатать, у нас очень сильно свет от расстояния убывает. Тренировать, конечно, нужно, просто многие под тренировками имеют в виду обдирание листьев пустое, это, конечно, не нужно.

— Можно ли с помощью питательных веществ облегчить растениям сроки восстановления?

— Ну вот сульфат магния — антистрессовое. Обычно опрыскивают, обычно думают, что это подкормка магниевая — не только. В целом магний — антистрессовый, после жары, тренировок антистрессовое действие оказывает.

— Имеет ли смысл промывка? Чем лучше промывать — простой водой, дистиллированной или Flash Ripen (или аналогами)?

— Если у вас просто минеральные удобрения, то никакого особого смысла не имеет. Но если, допустим, вы пользовались какими-то присадками, у которых есть срок ожидания, какие-то инсектициды, что-нибудь еще, потом жидкие удобрения, как правило, консервант содержат, потому питательные растворы в бутылке портятся, если вы ничем таким не пользовались, если вы сами выращиваете на солях, если у вас просто база какая-то, то ничего особо промывать не надо. Потому что никто на самом деле в промышленности ничего не промывает, то, что вы покупаете в магазине, это все с раствора снято. Есть сторонники промывки, есть противники, 50 на 50. Я обычно ничего не промываю.

— Как безопасно применять инсектициды?

— Ну вот куда-нибудь в ванную отнести, там где кафель, там опрыскать. Если в боксе — в боксе вытяжка есть, инсектицид на фильтре осядет. А если в квартире, то, конечно, куда-нибудь на балкон и там, но лучше в ванную, чтобы потом кафель ополоснуть, и там тоже есть вытяжка на крышу. Если это летучее, допустим, «Фитоверм» или что-то такое, то надо, во-первых, пакетом закрыть растение, если есть такая возможность, и это, кстати, и посильнее действовать будет, и самому чтобы поменьше нюхать. Есть инструкция к инсектициду, там обычно — защитить органы дыхания, как-то смотреть, чтобы на руки и в глаза, в легкие не попадало, в нос особенно.

— Нимовое масло — почему оно популярно на Западе, но в наших гроушопах его нет? 

— Это вообще связано с разными системами сертификации. У нас тут в России своя атмосфера постсоветская, там — своя атмосфера, поэтому есть разница еще и такая. Вообще-то, во-первых, он считается типа 100 процентов органик, но это не значит, что он безвредный для организма, это инсектицид, а еще он умеренный фунгицид, еще частично от ботритиса защищает, помимо насекомых. Обычно нашествие насекомых со всякими грибными болезнями связаны. Все эти проколы, выделения сладкие тоже все эти грибные болячки вызывают. То есть то, что это в одном лице, — это хорошо, что органик — это хорошо, но на самом деле это ничего не значит, потому что и пиретроидами можно травануться, а раньше вообще был такой органик «Ротенон», его вообще сейчас убрали из сельского хозяйства. Тоже раньше считался 100-процентный органик, но потом оказалось, что он болезнь Паркинсона у тех, кто с этим работает, вызывает. В общем, это связано со своей системой на Западе, а в РФ — ну, не знаю, может, мы как-нибудь продвинем.

— Когда LED вытеснит ДНаТ?

— Это смотря где. Например, в микрозелени ДНаТ с самого начала не рассматривался. У него такой спектр, что рассада вся вытягивается. Там он изначально не рулил. В боксах, в теплицах, например, тепло, которое ДНаТ выделяет, оно не бесполезное, оно на обогрев теплицы большую часть года используется, собственно, подсвечивать в основном надо зимой, осенью, когда день короткий. А там все технологии, все подвесы, гибриды все селекционировались под ДНаТами, там тоже нескоро. А в боксах — лет через пять. У нас просто население не очень богатое, к сожалению. Для иностранца 20 тысяч на шестисотку с зажигалкой и 60 тысяч на 600 Вт LED — невелика разница, наверно. Для нас — большая.

— Веришь ли ты в лунный календарь?

— Ну, я вообще ни во что не верю. В науке используется слово «доверие», потому что там всегда есть теория вероятности. Эксперименты несут ошибку, чужие работы тоже, надо просто смотреть оригиналы и с какой-то степенью вероятности чему-то доверяешь, а чему-то нет. На 100 процентов никто никогда никому не верит. По лунному календарю что говорит у нас наука? Вообще говоря, свет полной луны растения видят. Света полной луны достаточно, чтобы некоторые реакции в растении запускать. Профессор Чуб говорит, что тему просто никто не изучает, потому что она сильно маргинализирована этими всякими дачниками. Ну, я представляю, если ты на лунный свет лунного календаря денег попросишь, грант, можешь лишиться. Тебе не только не дадут, скорее всего, еще другие могут пострадать. Вот это все, типа Луна в Скорпионе, — это точно нет. И в гроубоксе, допустим, когда ночью у тебя день, тоже нет. А вот на улице, но тоже такие эксперименты надо, чтобы какие-то равные условия, чтобы облаков еще чтобы не было. То есть, не верю я, конечно, точно не верю. Но свет луны растения должны видеть.

Смотрите видеоверсию этого интервью на нашем YouTube-канале!

Также по теме:

Все, кто знаком с культурой каннабиса, слышали о Джеке «Императоре конопли» Херере как об одной из самых влиятельных фигур в истории движения за легалайз. Если бы не упорный труд Херера, то, возможно, американцы не скоро бы увидели декриминализацию в Калифорнии и многих других штатах.

У Джека Херера было «самое большое сердце из всех, кого я когда-либо встречала, — вспоминает Джинни, его вдова. — Он любил людей, ему нравилось разговаривать с ними и просвещать их. Он видел, как можно легко изменить мышление человека, если рассказать о марихуане. Он был учителем, который считал, что мы можем спасти мир, если только будем знать все факты о конопле».

В 1985 году Херер написал книгу «The Emperor Wears No Clothes» («Голый король»), которая сатла манифестом международной кампании за легалайз, которая тянется вот уже почти четыре десятилетия. В 2010 году в возрасте 70 лет Херер почти буквально умер, пытаясь легализовать коноплю и марихуану в Америке.

Корни травы

Жизнь Джека Херера была полна интригующих противоречий, которые только добавляли веса его посланию. Он не был хиппи или либералом, а с каннабисом познакомился только в 30 лет. Говорят, что из людей, принявших новые для себя убеждения, получаются самые энергичные фанатики. В отношении Херера это было верно — он пламенно желал, чтобы и другие испытали его прозрение.

Херер родился 18 июня 1939 года в семье выходцев из Польши, проживающих в районе Бруклин, город Нью-Йорк. Он был самым младшим из троих детей. По окончании средней школы Херер записался добровольцем в армию, участвовал в военных действиях в Корее, служил военным полицейским и демобилизовался в начале 1960-х гг, после чего работал в фирме по производству неоновых вывесок.

Херер придерживался консервативных взглядов и был «голдуотеровским республиканцем». Он даже назвал своего первого сына в честь известного консервативного сенатора Барри Голдуотера. Херер злоупотреблял алкоголем и не одобрял курение марихуаны. Идейные расхождения по этому вопросу послужили одной из причин его развода с первой женой Верой Донато, которая охотно курила травку и уговаривала его тоже попробовать.

В 1967 году он переехал в Лос-Анджелес, где спустя два года выкурил свой первый джойнт по настоянию новой подруги, которая утверждала, что «это пойдёт на пользу». Сперва он ничего не почувствовал, однако убедился, что марихуана по крайней мере не является опасным наркотиком. Он продолжил опыты с марихуаной и вскоре пережил первый «приход», который запомнился ему на всю жизнь.

После этого Херер усомнился в правоте официальной пропаганды и серьёзно заинтересовался «конопляным вопросом». Будучи неистовым, любопытным и заядлым читателем, Херер погрузился в изучение всего, что связано с этим растением.

Бескрайняя смелость

В 1973 году Джек опубликовал свою первую книгу «G.R.A.S.S.» или «Великая революционная американская стандартная система: официальное руководство по оценке качества марихуаны по шкале от 1 до 10». За два года книга разошлась тиражом в 35 000 экземпляров. Реализуя свою книгу через смартшопы и хэдшопы, Херер познакомился с активистами антипрогибиционистского движения Эдом Адэром и Майклом Олдричем и впоследствии начал сотрудничать с их организацией California Marijuana Initiative (CMI).

В 1974 г. Джек Херер написал листовку с кратким изложением малоизвестных фактов об экономическом, экологическом и историческом значении конопли. Сбор материалов для этой листовки стал началом работы над его главной книгой «Голый король». Сама книга была написана в 1983 году во время двухнедельного тюремного заключения за отказ заплатить штраф в размере $5 за незаконную установку агитационного стенда, посвящённого конопле.

«Голый король» — плодотворный продукт 12-летнего исследования преимуществ каннабиса (психологических и медицинских) и технического использования конопли (от бумаги и текстиля до бытовой и промышленной энергии), не утратившей своего значения и в наши дни. С 1985 г. книга распространялась как самиздат, а первое официальное издание увидело свет в 1988 г.

Джек Херер повествует в книге об использование конопляного волокна в качестве сырья для бумаги, что позволило бы сберечь тысячи гектаров леса. Он пишет о конопляной семечке как о богатом источнике питательных веществ, способного решить проблему голода в странах третьего мира. Конопляную костру он называть экологически чистым топливом, широкое применение которого могло бы остановить развитие парникового эффекта. Каннабиноидам он приписывает терапевтический потенциал в лечении глаукомы, рассеянного склероза, синдрома потери веса при СПИДе и тошноты при химиотерапии рака.

Помимо этого книга содержит подробные сведения об истории культивации и использования конопли от древнейших времён до наших дней. Особо в ней подчеркивается роль конопляной пеньки в развитии мореплавания и месте коноплеводства в истории англоязычных народов.

Херер годами собирал материал для книги, искал в архивах Библиотеки Конгресса доказательства целенаправленного правительственного подавления коноплеводства в Америке. Проведенное расследование были настолько кропотливым, что книга предлагала 100 000 долларов любому, кто сможет опровергнуть её утверждения.

По мнению Херера, упадок коноплеводства во всём современном мире вызван в первую очередь политикой правительства США, которое уничтожило эту отрасль сельского хозяйства с помощью «Налога на марихуану» в 1937, а в 60-е добилось аналогичных решений на уровне ООН.

Причинами такого решения Херер считает лоббистскую деятельность концерна «Дюпон», производящего химические волокна, и газетного магната Херста, владевшего патентом на дешёвую бумагу из древесной целлюлозы. Кроме того Херер утверждает, что криминализация марихуаны служила и продолжает служить эффективным инструментом политических репрессий — сперва против латиноамериканских иммигрантов, а впоследствии против хиппи, левых радикалов и прогрессивной молодёжи в целом.

По итогу «Голый король» стал первым энциклопедическим источником сведений о конопле и программным документом мирового антипрогибиционистского движения. К настоящему времени книга переиздана несколько раз и переведена на многие европейские языки.

В 1980-х годах Херера часто можно было встретить у информационного стенда на Венецианской набережной. Херер, по природе общительный человек, с явным удовольствием брался переубеждать скептиков по вопросам, связанным с марихуаной. «Я думаю, что больше всего его мотивировала любовь и уважение к планете Земля, а также то, что он был добросердечным человеком по своей натуре», — размышляет активист Джерри Рубин.

В 1980 году Херер и Эд Адэр стали командирами движения Reefer Raiders и разбили лагерь на лужайке перед федеральным зданием в Вествуде, открыто куря косяки на виду у СМИ.

Выход на голосование

Ростом 182 см и весом 104 кг, с растрепанными волосами и густой бородой, Херер был внушительной, но совершенно не пугающей фигурой.

«Вы должны быть не в своем уме, чтобы не курить травку, — проревел он во время своей последней речи, — Это лучшее, что когда-либо было в мире!». Он баллотировался в президенты дважды в 1988 и в 1992 годах. Но не потому, что он ожидал победы (его вторая и лучшая попытка принесла всего 3 875 голосов), а для того, чтобы поднять авторитет своей активисткой деятельности и доказать свою точку зрения. Если люди не голосуют за коноплю, пускай голосуют за увольнение грёбаных ублюдков прямо сейчас.

Херер любил указывать на то, что первый и второй проекты Конституции США были написаны на бумаге из конопли и что «Old Glory» был сделан из конопляных волокон. 

Флаг «Old Glory» или «Бывалая слава» принадлежал морскому капитану в 19 веке Уильяму Драйверу

В 2000 году на фестивале конопли у Херера случился сердечный приступ и инсульт, в результате чего ему стало трудно говорить и двигать правой стороной тела. К 2004 году он полностью восстановился и хвастался, что его реабилитации помогло именно масло каннабиса.

12 сентября 2009 года за кулисами фестиваля Hempstalk Херер перенёс ещё один сердечный приступ через несколько минут после того, как он произнес типично провокационную речь в защиту марихуаны. После этого он слёг в постель и больше никогда уже не вставал. «Он просыпался и пристально смотрел, когда кто-то говорил... Но никак не реагировал», — вспоминает Пол Стэнфорд из Фонда конопли и каннабиса.

15 апреля 2010 года Херер умер в Юджине, штат Орегон, от осложнений, связанных с последним сердечным приступом. На момент смерти ему было 70 лет. Его похоронили на кладбище в Эдемском мемориальном парке в Мишн-Хиллз, штат Калифорния.

Сорт в честь Джека Херера

Когда Sensi Seeds создали Jack Herer, они хотели не только создать гибрид с сохранением лучших свойств сатив, которые не требовали мучительно долгого времени для цветения, но и увековечить память о Херрере в истории, воссоздав его позитивный настрой и вечную энергию в эффектах нового штамма.

Jack Herer — гибрид каннабиса с преобладанием сативы, полученный при скрещивании Haze с Northern Lights #5 и Skunk #1. Богатый генетический потенциал сорта дал жизнь множеству фенотипов, каждый из которых воплощает в себе исключительные особенности выращивания и внешнего вида. Лишь одно остаётся неизменным — эффект возвышающего чувства с ясным мышлением.

Созданный в 90-х годах Jack Herer сначала будет продаваться в нидерландских аптеках как лекарственный штамм каннабиса, а затем быстро распространится по всему остальному миру.

Описание сорта

Jack Herer представляет собой гибрид с 50% сативы и 50% индики. При выращивании гроверам не следует ожидать однородных растений. Из-за сложного происхождения Jack Herer проявляется в четырёх фенотипах с разными характеристиками роста. Три из них сильнее демонстрируют черты сативы, а четвёртый — черты индики.

Поэтому одной из выдающихся особенностей этого штамма является то, что он позволяет гроверу выбрать фенотип, характер роста которого соответствует его потребностям и предпочтениям, сохраняя при этом общий эффект. Все четыре фенотипа имеют обычное буквенное обозначение:

Фенотип А

Почки этого фенотипа имеют форму длинных цепочек надутых и очень смолистых чашечек. Данный фенотип отличается мощностью в росте и эффекте. За время цветения, которое длится 70 дней, ветви куста вытягиваются, увеличиваясь в размере в 4-5 раз.

Фенотип B

Этот фенотип имеет более сильные эффекты индики. Он очень компактен по сравнению с другими фенотипами, хотя значительно выше, чем чистая индика. После перехода со стадии вегетации на стадию цветения он увеличивается в размере в 1,5-2 раза. Время цветения составляет 60 дней. Данный фенотип подойдет для гроверов, желающих быстро вырастить компактное растение.

Фенотип C

Фенотип C немного похож на фенотип A, но отличается меньшим объёмом чашечек и большим количеством пестиков, которые создают колючий вид у соцветий. Аромат пряный и сладкий. Это самый энергичный или бодрящий фенотип Jack Herer из всех.

Фенотип D

Данный фенотип создаёт на каждом узле плотные соцветия с обильным образованием смолы, как индика, и набирает большую высоту во время цветения, как сатива. Фенотип D — один из самых смолистых фенотипов Jack Herer. Растения фенотипа D имеют тенденцию к ограниченному ветвлению, поэтому клоны можно располагать и выращивать близко друг к другу. Время цветения обычно 60 дней или меньше. Фенотип имеет резкий насыщенный вкус, похожий на свежий гашиш. 

В целом сорт Jack Herer устойчив к стрессу и поддаётся тренировкам, таким как SOG, SCROG, Supercropping и Lollipopping.

Содержание ТГК составляет от 18 до 24%. Три фенотипа, кроме фенотипа В, вызывают энергичный эффект с приятным гудением в теле, во время которого можно вести содержательные разговоры или плодотворно работать.

В большинстве случаев аромат соцветий Jack Herer сложный, острый, с апельсиново-лимонным, сосновым и пикантным оттенком, который, в зависимости от фенотипа, смешивается с афганским тоном.

Соотношение терпенов

Наследие Jack Herer

В 2002 году на основе Jack Herer был создан гибрид Cinderella 99 бридером Mr.Soul. Также есть информация о создании Amnesia после скрещивания Jack Herer с Cinderella 99. Если вам интересно, то в гроупедии Dzagi можно более подробно почитать об истории Amnesia.

Существует созвучный Jack Herer сорт — Jock Horror. Он был разработан селекционерами из Nirvana Seeds как улучшенная альтернатива оригинальному штамму Jack Herer. Для создания Jock Horror бридеры скрестили Mexican Haze, Northern Lights и Skunk #1.

Jock Horror

В результате гибрид Jock Horror сохранил особенность предшественника к сильному вытяжению с переходом на цветение, которое длится 9-11 недель, а также проявлению различных фенотипов. Отличительной чертой стала возможность выращивать Jock Horror в открытом грунте благодаря устойчивости гибрида к высокой влажности и к холоду.

Источники: jackherer.com, wikipedia.org, peoples.ru, latimes.com, sensiseeds.com

Подготовила: @PollyMolly

Статьи по теме:

Шэй в молодости. Из личного архива.

Все мы сейчас с белой завистью наблюдаем за происходящим на североамериканском континенте. Легалайз в США гордо шагает из штата в штат, позволяя всё большему количеству любителей каннабиса показать своё лицо и свободно наслаждаться травкой. 

Но так было не всегда. 

Молодость одной моей знакомой прошла в те годы, когда американское государство вело жёсткую борьбу с марихуаной и принимало не самые популярные решения. Как жили наши единомышленники тогда и что, а главное, почему всё поменялось? Это я и решил выяснить, взяв интервью у обычной женщины, которая застала как войну с каннабисом, так и его легализацию.  

— Привет, Шэй. Мы с тобой знакомы уже несколько лет, но расскажи нашим читателям, кто и откуда ты?

Привет. Меня зовут Шэй, сейчас я живу во Флориде, но сама родилась и выросла в Огайо. Мой отец служил в Англии во время Второй мировой войны, где он познакомился с моей мамой. Она работала медсестрой, а сама была из Ирландии. Думаю, что разная национальность родителей повлияла на мое мировоззрение и принятие разнообразия в других людях. Даже сейчас, когда я сказала, что ты будешь брать у меня интервью, моя подруга долго отговаривала меня, говоря, что ты шпион! (смеётся)

— Серьезно?

Да, она очень предвзято относится ко всему русскому, но, как видишь, я разговариваю с тобой, что подтверждает сказанное мною выше.

— Даю тебе слово офицера, что я точно не шпион!

(смеётся)

— Расскажи, как ты впервые попробовала каннабис? В каких обстоятельствах это произошло?

Я училась в Университете штата Огайо с 1966 по 1970. Атмосфера в студенческих кругах тогда была довольно напряжённая в связи с Вьетнамской войной, проблемами прав женщин и чёрнокожих. С каждым месяцем это напряжение всё возрастало и возрастало, что в итоге привело к таким событиям, как, например, убийство четырёх студентов в Кентском университете. Он, кстати, тоже находился в Огайо. Это шокировало меня, и моё желание продолжать обучение после этого сошло на нет. Не знаю, был ли это страх или просто разочарование от всего происходящего, но возвращаться обратно в университет мне не хотелось.

Мэри Энн Веккио кричит от ужаса, склонившись над расстрелянным Джеффри Миллером у Кентского университета. 4 мая 1970 года. Фотограф Джон Фило получил Пулитцеровскую премию за этот снимок.

Летом того года я поехала к другу в Орегон, что находится на севере западного побережья. Я моментально влюбилась в природу этого штата. Огромные просторы дикой природы, горные массивы – очень красивое место. Там, почувствовав эту свободу и свободу от родительских глаз, я впервые и попробовала каннабис. 

— А как это случилось? Можешь вспомнить?

Случилось это довольно необычным образом. Мы работали в саду на заднем дворе, красили что-то, вроде. Вдруг сосед по участку подошёл к нашему забору и спросил: «Эй, ребята, не хотите ли мне немного помочь?» Он оказался дилером и торговал самым разнообразным стаффом: травкой, кокаином, ЛСД, грибами и гашишем. Мы помогали ему упаковывать товар, а взамен получали травку.

— Вау, неожиданный сюжетный поворот. Ты не боялась попасть в тюрьму за такую деятельность?

Честно сказать, я даже не думала об этом. Мы жили в хорошем районе, поэтому никто и не догадывался, чем мы занимаемся в гараже того парня. Это был конец 60-х – начало 70-х. Хиппи были, можно сказать, повсюду, поэтому к запаху травки все относились спокойно, тем более в Орегоне. Этот штат всегда был очень прогрессивным и свободным, полицейские здесь не охотились за косяками, они в основном занимались контрабандистами, которых ловили в портах.

— Подожди, но ведь этот дилер не на заднем дворе коку выращивал? Разве он не был контрабандистом?

Не совсем. Он был скорее распределителем, то есть получал очень небольшую часть от партий и продавал её в розницу, а не оптом. Возможно, за ним и следили, но из Орегона он уехал не на полицейской машине. Однако я слышала, что позже его поймали с кокаином, кажется, в Огайо, да. И тогда он уехал где-то на 10 лет.

— Всё это звучит довольно дико, я и не думал, что твой первый опыт с травкой был таким экстремальным. Расскажи, что курили в те года? Помнишь названия каких-нибудь сортов?

В те годы курили в основном сативу, привезенную из Мексики. Качество её было так себе, конечно. Поэтому называли её «ragweed» («rag» в переводе с английского означает «половая тряпка», – Прим. автора). Ещё в Калифорнии в округе Гумбольдт местные ребята выращивали сативу, её качество было получше. Иногда можно было достать через знакомых такие сорта, как Colombian Gold и Acapulco Red – они давали приятный эффект, гораздо сильнее, чем мексиканские, или те, что выращивали в Калифорнии. Но я их уже давно не встречала.

— А как давно ты куришь?

Я курю, наверно, с того лета. Если это был 1970 или 1969, а сейчас 2021, то получается… Извини, я слишком много курю, чтобы быстро считать в уме такие числа.

— 51 год?!

Да, получается, что так. Причём каждый день! Хотя нет, не каждый. Когда я переехала во Флориду, у меня совсем не было знакомых и какое-то время пришлось провести без косяков.

— Получается, ты всегда покупала через знакомых? Сама не пробовала выращивать? Вообще с гроверством сталкивалась когда-нибудь?

Тем летом в Орегоне я познакомилась со своим будущим бойфрендом, его звали Пи Джей. Он рассказал мне про одного парня из Сиэттла, который привёз семена индики из Афганистана и вырастил их под галогенными лампами в закрытом помещении. Когда я попробовала эту индику, то она мне очень понравилась. Гораздо больше, чем сатива и всё, что я пробовала до. 

Мы тоже пробовали выращивать. У брата Пи Джея был небольшой домик за городом. В нём никто не жил, и мы сделали из него гроурум: поставили лампы, занавесили окна. Макс работал в охранной компании, поэтому оборудовал дом и территорию охранной сигнализацией. Если кто-то открывал калитку или дверь дома, то мы узнавали об этом. В этом домике мы выращивали ту же индику, но не из семян, а путем клонирования. Ростки брали в магазине, который назывался Sunshop.

— Это был местный гроушоп?

Наверное. Его держали двое хиппи, а выглядел он как обычный садоводческий магазин, где продавали разные штуки для выращивания помидоров. При этом туда всегда можно было прийти, задать вопрос по выращиванию и получить ответ. Они держали несколько растений каннабиса в задней комнате под лампами. У них мы и брали ростки для последующей посадки.

— А на чём вы выращивали? Гидропоника, почва или кокос?

Мы растили на почве, причём на очень хорошей, с червями. Если когда-нибудь решишь выращивать, то бери именно такую – это настоящий энерджайзер для каннабиса, на ней он растет очень быстро. Про кокос я вообще не слышала, а вот в магазине Sunshop ребята растили на гидропонике. 

— Большие урожаи получалось поднимать?

Не скажу, что мы гнались за этим. Просто приятно было держать травку для себя. Всего мы выращивали где-то около года, потом домик снесли. Но я до сих пор помню, как стригла шишки после сушки и все руки становились настолько липкими, что с них можно было скатать немного гашиша. 

— Окей, а владельцы Sunshop как скрывали свою деятельность? Полиция ими не интересовалась?

Один раз был случай, когда к ним зашли переодетые копы, но они узнали их по классическим коричневым ботинкам. Это звучит как шутка из американской комедии, но это правда так было. Причём предшествовал этому ещё более странный случай. Трое парней выращивали дома марихуану и покупали всё необходимое в этом магазине. А один из этих парней заделал ребенка своей девушке, после чего её бросил. Девушка рассказала своей матери об этом и о том, чем этот парень занимается. В итоге мать девушки вызвала копов и всех парней закрыли. А в магазин пришли, чтобы узнать, что известно владельцам об этих ребятах.

— Узнали?

Нет, не узнали. И про растения в задней комнате тоже. 

— Ох уж эта американская неприкосновенность частной собственности…

Что ты имеешь в виду?

— Я не знаю, как объяснить тебе, но думаю просто стоит пожить в России, чтобы понять разницу в уровне прав российских и американских граждан. Думаю, что наши копы не стали бы церемониться и перевернули бы весь магазин вверх дном.

Да? Странно. Мы часто курили травку на заднем дворе этого магазина и никаких претензий не было.

— Ладно, не будем о грустном. Ты сказала, что владельцы этого магазина были хиппи. Как ты сама относилась к этой субкультуре?

Я тоже была хиппи и сейчас себя такой считаю. 

— Правда? То есть «Make love, not war», музыкальные фестивали и эксперименты с психоделиками это всё про тебя?

Отчасти да. Я же сказала, что была возмущена действиями Национальной гвардии в Кентском университете. И не только я одна. Мы все протестовали против Вьетнамской кампании. И мне ещё повезло, потому что если бы я была мужчиной, то точно бы попала в драфт.

— Драфт? Что это значит?

Мужчин призывали при помощи лотереи драфта. Каждый день года рождения был пронумерован от 1 до 365. Если выпадал номер твоего дня рождения [а ты родился в период с 1944 по 1950 годы], то тебе на почту приходило письмо, что ты должен явиться в призывной пункт для дальнейшего отбытия во Вьетнам. Я проверяла свой день рождения, и если бы я была мужчиной, то отправилась бы во Вьетнам.

Конгрессмен Александр Пирни вытаскивает первый номер. Всего за вьетнамскую кампанию власти провели две таких лотереи — 14 сентября и 1 декабря 1969 года.

— А если ты отказывался, что происходило тогда? 

То тогда тебе грозила тюрьма.

— Многие отказывались?

Да, никто не хотел рисковать жизнью непонятно за что. Поэтому были и те, кого арестовывали. Кстати, такое письмо пришло и Мохаммеду Али, но он тоже отказался. Не помню, отправили ли его в тюрьму или нет, но точно помню, что его порицали за это в прессе.

28 апреля 1967 года Мухаммеда Али лишили титула чемпиона по боксу в супертяжелом весе из-за отказа отправиться во Вьетнам

— Среди твоих знакомых были те, кто всё-таки отправился на войну?

Да, но это был скорее знакомый знакомого. Парню было около 25-ти, его девушка забеременела, но с финансами у них было не очень. А если ты шёл служить по контракту, то тебе полагалось хорошее жалование. Он принял предложение, поступил на службу и сразу же отправился на фронт. Уже подходил срок, как он должен был вернуться обратно, он даже письмо написал, что вот-вот уже и приедет. Но за несколько дней до возвращения он погиб при обстреле их базы.

— Оу, это… ужасно, боюсь представить, что было с его женой.

Теперь понимаешь, из-за чего были протесты? Во Вьетнаме погибло 17 человек, которых я знала в лицо. И это, конечно, страшно…

— Окей, раз уж мы всё-таки заговорили о грустном, то я бы хотел спросить тебя еще о таком явлении, как War on Drugs. Американские власти вели ожесточенную политику против марихуаны в 60-х и 70-х годах. Расскажи, как это ощущалось в американском обществе?

В основном это ощущали на себе чёрнокожие его представители, так как их чаще всего арестовывали и отправляли в тюрьмы за пару косяков. И если белые ещё могли как-то договориться или откупиться, то чёрных сажали всегда. 

— То есть всё было очень коррумпировано?

Да, конечно. Все курили марихуану, все знали, что все курят марихуану. Ну, может быть не все, но очень много людей это делали. И когда у тебя есть власть наказывать за это, то ты можешь пользоваться ей, а можешь и закрывать глаза. Поэтому кому-то везло, а кому-то нет. Я знала одного мужчину, который как раз воевал во Вьетнаме, где потерял одну ногу. То есть он сражался за эту страну, он лишился конечности, потому что, как это говорят, защищал её интересы. Но после войны его поймали с четырьмя унциями травки и посадили на 4 года. Я нахожу это удивительным: человек – герой войны и оказывается за решёткой из-за какой-то травки. Поразительно.

— Как ты думаешь…

Один раз я сама чуть не оказалась за решёткой!

— Так, продолжай.

Мы ехали на машине и курили прямо в салоне. Я сидела на пассажирском кресле, рядом с водителем. Мы только-только докурили косяк, дым ещё был в машине, как вдруг нас останавливает непонятно откуда взявшийся полицейский. Он подходит к машине, водитель открывает окно и оттуда выходит дым от марихуаны. Полицейский говорит: «Так-так-так, я что, чувствую запах марихуаны?», на что мой приятель за рулём отвечает: «Марихуана? Сэр, я понятия не имею, что такое марихуана!» Я сидела в полном оцепенении, вся моя жизнь пролетела перед глазами. Нас попросили выйти из машины, и он устроил обыск салона. Пока он копался в багажнике и под сиденьями, к нам подъехал байкер, начав спрашивать у полицейского дорогу. Из-за этого коп отвлёкся и отпустил нас. Мы проехали пару километров и оказались уже в другом штате, где у этого копа не было юрисдикции.

— Это байкер явно был послан к вам с небес, прямо как настоящий ангел.

И не говори. Мне никогда не было так страшно, как в тот раз.

— Да, не хотелось бы оказаться на твоём месте. А как думаешь, почему сейчас в штатах всё меняется? Почему вдруг ваша страна пришла к легализации каннабиса?

Я думаю, что они поняли, насколько нас много. Они – это власть. Они осознали, сколько человек на самом деле курят травку и что нас невозможно победить. Даже наш президент курил травку в молодости, о чём уж тут говорить?

— Ты про Барака Обаму? 

Да, именно про него. Клинтон тоже курил травку до того, как стал президентом. Я вообще думаю, что и изначально травку включили в список запрещённых растений из-за лоббистских делишек наших парламентариев. Потому что раньше много чего делали из конопли: шили одежду, делали верёвки и так далее. Но потом, в тридцатые годы, появился нейлон. И чтобы не конкурировать с коноплёй, её просто запретили. Но хорошо, что сейчас всё меняется.

— Сейчас ты живешь во Флориде. Почему переехала на другой конец страны? Скрывалась от преследования?

Нет, я обычный потхэд (человек, у которого в привычке курить марихуану, – Прим. ред.), кому до меня есть дело? Просто захотелось встретить старость в тёплых краях.

— И как там обстоят дела с травкой?

Во Флориде всё ещё запрещено продавать травку в магазинах, в отличие, например, от Колорадо. Но можно получить медицинское разрешение на покупку каннабиса, если у тебя есть некоторые болезни.

— А как происходит процесс получения права на покупку медицинского каннабиса? Доктор сам подбирает тебе нужный сорт в зависимости от недуга?

Нет, доктор просто осматривает тебя и выдаёт разрешение на получение специальной карточки. Потом ты должен заплатить 300 долларов, чтобы тебе выпустили эту карту, которая действует всего несколько месяцев. Потом тебе снова нужно платить за её перевыпуск. И с этой картой ты уже можешь идти в специальный магазин и покупать косяки с травой, масло или разные съедобные штуки. У меня есть один знакомый с работы, который пользуется такой картой в связи с тем, что у него нет части левой ноги ниже колена. Иногда я хожу с ним, чтобы он купил что-нибудь и мне. Но чаще пользуюсь связями и покупаю у знакомого гровера, который живет в трёх кварталах от меня.

— Вернёмся к твоему хиппи-прошлому. ЛСД ты пробовала?

Да.

— Расскажи про свой опыт, как он у тебя прошёл в первый раз?

О, это придётся вспомнить. Кажется, это было в Орегоне, я сидела в саду, вокруг меня были кусты из роз, а когда началось действие ЛСД, то я как будто поднялась на этом стуле вверх и видела весь район с домами с высоты птичьего полета. Всё было очень красочно и ярко. Потом мы пошли гулять в горы и наткнулись на лесорубов, которые рубили деревья. Я заплакала, потому что мне казалось, что деревьям больно и их убивают. Кто-то дал мне апельсин, чтобы успокоить меня. Я его съела и почувствовала, как всё моё тело наполнилось этим апельсиновым соком. Никогда так ярко не чувствовала вкус. Но, пожалуй, это всё, что я смогу сейчас вспомнить.

— Была ли ты на Вудстоке во время Лета любви?

Нет, к сожалению. В тот года я уехала в Ирландию к своим родственникам и пропустила это событие. 

— Окей, понял тебя. Тогда задам тебе ещё пару общих вопросов напоследок. Какой твой любимый сорт?

Trainwreck. Очень сильный сорт, обожаю его, но редко когда получается его достать.

Trainwreck содержит 17% ТГК и 1% КБГ, а также обладает сладким ароматом лимона и пряной сосны. / leafly

— А сейчас какой куришь?

Сейчас курю Jungle Cake. Вообще, сейчас столько странных названий развелось, раньше было с этим как-то проще, а эффект был куда сильнее. Хотя, может я просто очень много курю.

Уровень ТГК в этом сорте доходит до 30-33%. Jungle Cake обладает сладким фруктово-ягодным вкусом с оттенками зефира и орехов / The Clone Conservatory

— Твой стаж курения 51 год, как мы выяснили. Никогда не задумывалась о вреде курения? Или о том, что травка оказала негативное влияние на тебя?

Я похожа на негативного человека?

— У меня сложилось обратное впечатление, когда я с тобой познакомился.

Вот и я так думаю (смеётся). Травка мне понравилась и я не особо задумывалась о её вреде или пользе. Просто мне комфортно жить с ней. Может быть моя жизнь сложилась бы и по-другому, но я ни о чём не жалею. Мне 73 и многие в моём возрасте уже еле двигаются, а я всё ещё активничаю. Сейчас вот сужусь с соседом по поводу границ земельного участка. Это отнимает много сил, но я уверена, что выиграю его и ещё моральный ущерб с него взыщу, потому что из-за всех этих споров и ругательств я даже не могу нормально накуриться!

Шэй. Из личного архива.

— Удачи тебе в этом сражении! И пара последних вопросов. Ты пользуешься бонгом или крутишь?

Я люблю делать doobie (косяки, – Прим. автора). Люблю запах каннабиса.

— Назови три любимых занятия во время курения травки.

Я люблю рисовать, потому что училась на художника. Ещё люблю гулять, мне нравится, как травка усиливает цвета вокруг. Ну и есть пиццу ещё люблю. Я купила себе специальную печь и теперь у меня уличная печь для пиццы!

Рисунки Шэй. Из личного архива.

— Какую пиццу готовишь?

Ту, где побольше сыра (смеётся).

— Думаю, мои вопросы на этом подошли к концу. Спасибо тебе, что уделила мне время. Можешь пожелать что-нибудь российским любителям каннабиса, которые прочитают это интервью.

О, я желаю, чтобы и в вашей стране начался легалайз! Обязательно выкурю косяк за всех русских, кто так же как и я неравнодушен к травке!

Интервью подготовил: @Ukulele, Dzagi

Еще почитать:

Почему люди выбирают продукты с КБД? Каковы перспективы компаний, производящих такие продукты? В чем специфика их деятельности, и какой помощи они ждут от государства? Об этом мы поговорили с директором CANNA TIME Егором Каблуковым, который одним из первых вывел на российский рынок собственный бренд продуктов с КБД и планирует развивать коноплеводство в нашей стране и дальше.

— Как давно вы на рынке, с чего начинался ваш бизнес? Почему вы вообще заинтересовались КБД? Чего в нём такого особенного?

— Мы начали свою деятельность в декабре 2020 года. Интерес к КБД пришёл после употребления чая. Изначально я скептически отнёсся к этому веществу, хоть и прочитал много информации о нём. Панацея, подумал я, такого не бывает. Но стоило мне попить этот чай неделю, как я поменял своё мнение и сразу же решил заняться этим направлением как хобби. Особенность КБД — это помощь организму и сохранение и увеличение здоровья нации.

Гендиректор CANNA TIME Егор Павлович Каблуков 

— Как вы обеспечили законные основания бизнеса? Что означают слова на вашем сайте «Проверки МВД России пройдены успешно» — что это были за проверки? Насколько вам комфортно сейчас в этой индустрии? 

— Наши партнёры, которые выращивают для нас чай, сдают продукцию в лаборатории и, соответственно, получают документы о содержании ТГК, которое не нарушает постановление РФ от 06.02.2020 №101. Комфортность индустрии — тяжело. К сожалению, осведомлённость о пользе КБД крайне низкая. И каждому новому гостю мы рассказываем о помощи и пользе КБД для организма. 

— Не боитесь, что квази-легальный статус КБД могут пофиксить?

— Конечно, боимся. Если такое произойдёт, то бизнес рухнет, не принеся результатов. Деньги потерять не так страшно, как потерять возможность сделать людей здоровее за куда меньшие деньги, чем стоят аналоги от фармацевтических компаний. К примеру, некоторые препараты от эпилепсии доходят по стоимости до 80 тыс. рублей, а результат такой же, как и после принятия КБД.

— Кто ваши покупатели по возрасту, полу, социальному положению? Что для них ваша продукция — это диковинка, модное увлечение или же они покупают чай и масло для облегчения реальных болезней? 

— 90% наших клиентов — это девушки. Они подходят к покупке более рационально. Изучают продукт, полезные свойства. И затем покупают себе или близким. Мужчины покупают, если они уже знакомы с аналогичным продуктом из Европы и других стран, или берут в качестве прикольного подарка. Есть, конечно, и люди с болезнями, которые являются нашими постоянными покупателями. Самые частые недуги у наших клиентов, о которых мы знаем, — мигрени, болезнь Паркинсона, плохой сон, эпилепсия. В 70% случаев наш новый гость, который покупает наши продукты и проходит курс лечения, возвращается к нам. 

— Откуда приходят к вам покупатели, как узнают о вас? Откуда узнают о КБД? 

— О нас узнать можно только на рынках, где есть наши точки: «Депо», «Даниловский», «Цветной» (открытие 23 августа). Потом открою ещё три точки и стоп. Инстаграм банят постоянно. У нас уже третий аккаунт и его, если честно, практически не развиваем, потому что многие люди, не изучив реальных наших намерений принести пользу, жалуются на наш аккаунт, вследствие чего его удаляют. 

— Волнуют ли ваших покупателей вопросы легальности/нелегальности продуктов из конопли?

— Конечно, волнуют. Особенно вопрос, покажут ли анализы употребление наркотиков, если остановит ДПС. Приходится объяснять, что КБД в экспресс-тестах не показывается.

— С легальностью чая всё понятно, а как насчёт масла КБД? У нас ведь изомеры ТГК запрещены, каким образом этот запрет удаётся обходить?

— По этому поводу у нас есть официальный ответ из Главного управления по контролю за оборотом наркотиков. 

Одна из точек CANNA TIME, расположенная в московском фудмолле «Депо»

— Вы находитесь в «Депо» на виду у всех — как вы туда попали? Администрация «Депо» ничего не имеет против такого маркета у себя на территории? 

— Подали заявку. Отправили документы о легальности продукта. Заключили договор. Работаем) Уникальность нашего товара всегда интересна фуд-маркетам,  так как уникальных продуктов вообще становится всё меньше и меньше. 

— Как часто к вашему прилавку люди подходят просто посмотреть, какие вопросы задают, что чаще всего покупают? 

— Подходят постоянно, и мы уже начинаем рассказывать о пользе нашего продукта. Топ-продаж — это порционный конопляный чай юдзу-земляника и 30-граммовая упаковка чая.

— Какие продукты с КБД есть в вашем ассортименте, чем они хороши и для кого нужны? 

— Чай в упаковках по 30 и 50 граммов. Канна-матча, масло конопляное с КБД 1000 мг. Продукты все хороши. Они необходимы каждому, ведь не секрет, что поддерживая свою эндоканнабиноидную систему в норме, вы всегда будете здоровы. 

— Планируете ли вы выпуск каких-либо новинок?

— В ближайшее время выпускаем новые продукты: крема для глаз с КБД, крем для лица с КБД, жидкие патчи с КБД и вейпы 250 мг КБД для восстановления лёгких и при отказе от употребления табачной продукции с никотином.

— Известны ли вам случаи, когда российские врачи действительно рекомендовали своим пациентам продукты с КБД для облегчения болей или других состояний?

— К сожалению, нет, так как им необходима рекомендация от минздрава. Без этого они не вправе советовать. Мы пытаемся выйти на минздрав и предоставить наш продукт для теста, но пока без результатов.

— Откуда берётся сырье, где производится готовая продукция — в России или за рубежом? Какие сорта конопли вы используете? Важен ли для вас терпеновый профиль растения?

— Сырье из Ульяновской области, сорт «Надежда». Терпеновый профиль не важен.

Сорт «Надежда»

— Планируете ли вы выводить и культивировать собственные КБД-сорта и сорта с большим содержанием КБД? 

— Культивировать собственные сорта, мягко говоря, страшно на территории нашей страны. Наши коллеги из Калифорнии готовы возвести на территории России перерабатывающее производство по КБД. «Надежда» для этого подходит. Стоимость такого завода 2 млн долларов, но его постройка без признания использования КБД минздравом нецелесообразна.

— Проверяете ли вы свою продукцию на содержание КБД? Есть ли в РФ лаборатории, которые могут это проверить? Сколько стоит такое тестирование и сколько длится по времени? Выдают ли какой-то сертификат по итогам проверки? 

— Конечно, есть, это Федеральный центр судебной экспертизы при министерстве юстиции РФ. Результаты готовы через 10 дней, стоимость зависит от того, что и на какие вещества исследуют.

— Каким вы видите свое дальнейшее развитие? 

— Мои планы — реализовать проект по получению микро-, нано- и обычной целлюлозы из конопли. Тем самым я закрою для нашего государства много нерешенных проблем: 

Экология: в конопле в четыре раза больше целлюлозы, чем в древесине. Тем самым мы остановим вырубку леса. И при отбеливании не требуются вредные химикаты. Таким образом, мы решим вопрос создания одноразовой биоразлагаемой упаковки и найдём замену пластику.

Образование: создание новых факультетов, которые на мой взгляд приглянутся новому поколению.

Здравоохранение: в процессе производства целлюлозы КБД по сути будет отходом, который можно использовать для профилактики болезней и укрепления иммунитета.

Сельское хозяйство: создание новых рабочих мест.

Экспорт, который пополнит казну налогами.

— Чего не хватает российским канна-компаниям, которые пытаются реализовать себя на рынке каннабидиола? Нужны ли какие-то законотворческие решения, которые упростили бы эту задачу? Поддерживаете ли вы связь с коллегами по цеху, и что они думают по этому поводу?

— Законотворческие инициативы, конечно, необходимы. По сути, выращивать — не проблема. А вот реализация конечного продукта — это уже проблематично. Экспертизы, пропаганда и много других историй возникает при запуске продукта. Этот проект по реализации в оффлайне я и решил запустить для того, чтобы обратили внимание на нашу общую деятельность: коноплеводство и продукты из конопли могут быть очень полезны как и для человека, так и для планеты. С коллегами, конечно же, общаемся и стараемся помогать друг другу, чем можем. У нас дружеские отношения и вопросов конкуренции не возникает. Каждый занят своим делом.

Сайт CANNA TIME: cannatime.ru

Канал в телеграм: t.me/joinchat/pZm5-RjZ6FBiODIy

Еще почитать:

«Наркополитика России славится на весь мир как одна из наиболее драконовских»

— Анна, расскажите, с чего всё начиналось, когда и при каких обстоятельствах появился Фонд имени Андрея Рылькова?

— Фонд появился в 2009 году. У его истоков стояли я и моя подруга Таня Иванова. Сейчас мы — учредительницы Фонда, а раньше вместе работали во Всероссийской сети снижения вреда. Это организация помогала найти финансы и оказывала техническую поддержку проектам «Снижение вреда» в России, которые занимаются снижением вреда от наркотиков. Этих проектов было достаточно много, около 80 по всей России, но за прошедшие 12 лет их успешно истребили. Оставшиеся можно пересчитать буквально по пальцам одной руки. Но мы хотели сделать организацию немного другого формата, больше активистского характера.

В 2009 году поменялась политика правительства Российской Федерации. Если раньше правительство и минздрав ещё как-то поддерживали работу по снижению вреда, улучшению наркополитики и старались придерживаться мировых практик, то в 2009 году бывший министр здравоохранения Голикова объявила на Совете безопасности, что минздрав больше не собирается придерживаться стратегии снижения вреда, что это злотворная западная стратегия, а Россия пойдет своим путём по профилактике ВИЧ-инфекции и снижению вреда от наркотиков. Ну, они пошли своим путём, а мы — своим.

Мы зарегистрировали Фонд имени Андрея Рылькова, и первое, что сделали — опубликовали историю моего друга Костика Пролетарского. Он умер вскоре после того, как освободился из мест лишения свободы. Он был болен ВИЧ, когда попал туда, а попал он туда, естественно, за наркотики. На зоне Костя не получал антиретровирусную терапию, вместо неё он получал пытки и издевательства. Когда он освободился, у него было настолько плохое состояние здоровья, что его никак не могли начать лечить от туберкулеза, которым он заразился там же, на зоне.

Я ездила к нему в Питер, в Боткинскую больницу, записала с ним интервью, а потом Костя умер. Я опубликовала это интервью, которое произвело очень большой шок. Мы перевели это интервью на английский, и оно снова произвело очень большой шок: людям было сложно поверить, что в России сохранялись пыточные условия содержания людей в зонах. Там, как в концлагере, их буквально травили хлоркой, аммиаком, не лечили, издевались.

С истории Кости началась работа фонда, и мы решили, что наша задача — озвучивать истории людей и делать слышимыми голоса тех, кто пострадал, став жертвой негуманной российской наркополитики.

— Какие цели вы перед собой ставите, к чему стремитесь?

— Наша миссия — способствовать продвижению наркополитики, основанной на защите здоровья и прав человека, на уважении к достоинству человека, несмотря на то, что это очень тяжело. Общественная политика в России репрессивная в целом, а наркополитика России славится на весь мир как одна из наиболее драконовских, основанных на пережитках американской войны с наркотиками, от которой в самой Америке уже давно стараются отказаться. Там пытаются реформировать наркополитику и общество, найти какие-то возможности интеграции и регулирования наркотиков, а в России продолжают придерживаться той модели, которая появилась в США в 60–70-е годы прошлого века, и даже хуже.

— Как деятельность Фонда способствует этой миссии?

— Для меня наиболее важным итогом работы Фонда является то, что понятие «гуманной наркополитики» вообще вошло в общественный дискурс.

Когда мы только начинали работать, приветствовались такие методы, как у екатеринбургского «Города без наркотиков», когда людей можно было безнаказанно похищать из дома, избивать, пытать, не кормить, месяцами держать пристёгнутыми наручниками к батарее, к кровати. Как ни странно, такой подход поощрялся обществом, и люди, которые продвигают подобный подход, были очень популярны, а альтернатив не было. Считалось, что если человек наркоман — он не вполне человек, а что-то среднее между животным и зомби, и что единственный способ его или её исправить — это «выколачивать дурь». Когда мы начали работать, такая точка зрения была очень распространена. Даже представители российской интеллигенции, писатели, правозащитники поддерживали эту точку зрения. И нашей задачей было обратить внимание на то, что это негуманно, ужасно, что есть гораздо лучшие способы помогать людям, у которых проблемы с наркотиками, и исправлять общество. Мне кажется, что нам удалось развить этот дискурс в обществе, и что сейчас наркофобия уже считается неприемлемым явлением. Это — наше большое достижение.

Другое важное достижение: нам удалось — сначала вообще без денег, без поддержки — всё это время проводить в Москве программу «Снижение вреда», уличную социальную работу, распространение шприцев, презервативов, тестов на ВИЧ. В Москве это было особенно тяжело, потому что руководство здравоохранения и мэр Москвы были настроены категорически против этих программ и запрещали их. Ни одна неправительственная организация до нас этим не занималась. Мы решили попробовать, и сегодня можно сказать, что за прошедшие 12 лет наша программа расширяется, мы помогаем всё большему числу людей — и это тоже наш важный успех.

В 2013 году у нас появились уличные юристы. Мы привлекаем много юристов, которые проводят консультации, но также обучаем и социальных работников, которые становятся параюристами, то есть людьми без специального юридического образования, которые тем не менее могут оказывать помощь в разных вопросах. Проводим много разных мероприятий для сообщества, распространяем брошюры о законах и наркотиках, учим, как защитить себя при контакте с полицией, поддерживаем форум людей, употребляющих наркотики. В прошлом году мы начали расширять наши услуги в области психического здоровья. У нас теперь работают два психолога, есть возможность направлять людей к психологам и психиатрам.

В общем, каждый год мы расширяем свою работу. И это тоже большой успех, потому что несмотря на тяжёлое политическое положение в стране, давление на неправительственные организации и ужесточающуюся наркополитику, нам удалось не только сохранить свою маленькую деятельность, но и приумножить её, расширить и помогать всё большему числу людей.

— Кто финансирует деятельность Фонда?

— Мы получаем средства в основном из зарубежных источников, от международных организаций. Буквально недавно мы вместе с ещё рядом проектов из России получили большое финансирование от глобального фонда по борьбе со СПИДом, туберкулезом, малярией. Для нас это возможность поддержать практически всю нашу деятельность по снижению вреда без привлечения дополнительных источников. В прошлом году мы работали за счет средств награды от фармкомпании, полученной за достижения в области профилактики ВИЧ-инфекции, и эта награда позволила нам почти год поддерживать наш сервис по снижению вреда.

Из российских источников, из президентских грантов мы не можем получать деньги, так как мы — организация — иностранный агент, но эти гранты и так не поддерживают деятельность по снижению вреда.

Плюс за последние годы сильно увеличилась поддержка от сообщества, от обычных людей, благодаря которым мы собираем регулярные донаты на платформе «Нужна помощь» (https://nuzhnapomosh.ru/funds/fond-andreya-rylykova/). Скоро мы перезапустим наш сайт, на котором тоже можно будет оформить регулярные пожертвования — сейчас на нашем стареньком сайте можно сделать только разовое пожертвование. Эта помощь очень выручает в тяжёлые времена, когда у нас нет денег на закупку материалов.

«При помощи «Налоксона» мы спасли 758 жизней в 2020 году»

— Каким образом люди могут обратиться к вам за помощью, и что именно вы можете сделать для них?

— Обратиться к нам можно через телеграм-канал «Друзья. Фонд Андрея Рылькова» — этот канал ведут люди, которые нас поддерживают. В этом телеграм-канале каждую неделю публикуют график наших выездов — это важно, в основном, для людей, которые употребляют инъекционные вещества, им мы предоставляем шприцы, презервативы. Можно позвонить нам по телефону +7-926-88-79-087 с 10 до 22 часов по московскому времени.

У нас есть юристы, юристки, социальные работники, которые помогут обратиться за медицинской и социальной помощью. Мы часто занимаемся восстановлением документов, помогаем получить инвалидность и решить другие вопросы. У нас есть психологи и психиатры, которые консультируют бесплатно.

— Вы работаете ли только в Москве или у вас есть представительства в других городах России?

— Мы работаем только в Москве, но мы сотрудничаем с форумом людей, употребляющих наркотики. У этого форума есть участники и участницы из разных городов России, так что для решения каких-то вопросов, особенно юридических, мы можем найти в других городах наших коллег, которые смогут оказать помощь.

— Как много людей обращается к вам за помощью?

— Озвучу вам некоторые цифры 2020 года по нашей уличной социальной работе. Этот год был тяжелым из-за ковида не только, конечно, для нас, но и для всех. Нам приходилось менять формы работы, одно время мы не могли выезжать на улицы каждый день, как мы это делаем обычно.

Сначала расскажу, как выглядит эта уличная социальная работа. У нас есть микроавтобус и пешие социальные работницы. Мы каждый день выезжаем в разные точки Москвы: к аптекам, к местам, где собираются люди, употребляющие наркотики. Некоторые из этих точек мы посещаем давно, но все время появляются новые. Там стоим по нескольку часов, к нам подходят люди, берут материалы, тесты, могут получить помощь по юридическим, социальным, медицинским вопросам и так далее.

В 2020 году 3779 человек получили помощь от сотрудников фонда на улицах, было проведено 1017 тестов на ВИЧ, 256 участниц и участников проекта получили медицинскую помощь, 640 —  консультации по юридическим вопросам, 706 — консультации по лечению наркозависимости. Есть ещё один очень важный индикатор, которым мы очень гордимся — 758 жизней было спасено при помощи розданного нами препарата «Налоксон». Он помогает предотвратить смерть от опийной передозировки. Мы просим людей сообщать нам, если при помощи «Налоксона» им удалось кого-то спасти. И вот эти 758 — это только те, кто вернулся и рассказал нам о том, что им удалось спасти чью-то жизнь. Это очень большая цифра. В предыдущие годы у нас было 300–400 спасённых человек. Но сейчас, видимо, с одной стороны, растёт и распространенность опийных передозировок, а с другой — больше людей узнает о «Налоксоне» и обращаются к нам. Это те цифры, которые для нас особенно важны.

«Запрос на психологическую помощь постоянно растёт»

— Сколько в Фонде волонтёров и поддерживающих его людей? Как они приходят к вам?

— Есть около сорока человек, которые помогают нам в социальной работе. Регулярных волонтёров — человек двадцать. Есть те, кто работает с нами много лет, есть и другие, которые появляются и делают проекты, которые им интересны — таких достаточно много.

Про работу Фонда узнают обычно из СМИ. Мы — единственная организация в России, которая занимается и сервисом, и наркополитикой, поэтому люди, которые этим вопросом интересуются, знают о нас. Много молодых людей обращаются к нам, предлагают свою помощь, за что им огромное спасибо!

Ещё мы регулярно проводим «Школу волонтёров», и оттуда к нам тоже постоянно приходят люди. В прошлом году это было трудно сделать из-за ситуации с коронавирусом, но нам удалось провести онлайн «Школу правозащитников». Кроме того, нам часто пишут, что хотят помогать, спрашивают, что можно сделать. Одни приходят со своими проектами для совместных коллабов, другие просто приходят и учатся социальной работе. Сейчас мы как раз нашли координаторку волонтеров, чтобы эту работу систематизировать ещё больше. И плюс работа телеграм-канала «Друзья. Фонд Андрея Рылькова» — его, как и Инстаграм, тоже ведут волонтёры, которые на самом деле очень много делают в организации, и, надеюсь, это будет продолжаться и расширяться дальше.

— В каких специалистах Фонд испытывает наибольшую потребность?

— Хороший вопрос. Сильно увеличился запрос на помощь психологов. Это связано с ситуацией с ковидом, всем тяжело дался прошлый год, тем более людям, употребляющим вещества, и тем более людям, зависящим от веществ. Сейчас у нас есть два психолога, но запрос на психологическую помощь постоянно растёт.

Ещё мы начали проект помощи жертвам гендерного насилия: женщинам, пострадавшим от домашнего, полицейского, институционального насилия. Там тоже нужны специалистки со специфическим опытом. Сейчас мы пытаемся сами этому обучаться, но также стараемся выйти на связь со всеми организациями Москвы, которые этим занимаются. К сожалению, многие организации, которые могут предоставить шелтер (убежище — ред.) или другую помощь, не работают с женщинами, употребляющими вещества или зависимыми от веществ. Их можно понять: они не знают, что делать в такой ситуации. В России нет метадоновой заместительной терапии, которая во всем мире очень сильно помогает в таких ситуациях, чтобы люди могли спокойно жить, не думая постоянно о наркотиках. Но в России такой возможности нет, поэтому даже в шелтеры женщинам устроится сложно, и сейчас мы эти проблемы стараемся решать.

То есть сейчас у нас основной запрос — это специалистки в области насилия и люди, которые занимаются психическим здоровьем. Конечно, всё время есть потребность в юристах. Своих адвокатов своих нет, мы стараемся по возможности направлять к адвокатам, но если бы у нас появились свои — это было бы здорово.

«Статус иноагента — вещь неприятная. Но мы привыкли»

— Оказывают ли вам какую-то помощь и поддержку федеральные или региональные власти?

— Нет, мы не находим ни понимания, ни поддержки ни на каких уровнях — ни на федеральном, ни на региональном. На муниципальный уровень, в принципе, мы выйти особо и не пытались. Единственное — в прошлом году мы предлагали свои семинары отделениям полиции в тех местах, где проводим социальную работу. Потому что иногда к нам подходят сотрудники полиции, которым интересно узнать про профилактику ВИЧ и про то, чем мы занимаемся. У нас уже был опыт проведения таких семинаров. В прошлом году мы опять предложили их провести, но от них отказались, потому что мы организация — иностранный агент, и никакие муниципальные органы с нами работать не будут.

Мы и не ожидаем поддержки. Наоборот, наша деятельность подвергается гонениям, в основном, со стороны федеральных властей. Каждый год на нас накладывают всё новые и новые штрафы. В прошлом году один депутат устроил атаку на нас и пригрозил всеми возможными проверками. Нам пришлось закрыть наш веб-сайт, также из-за угроз репутации от сотрудничества с нами отказался один очень крупный частый фонд по борьбе со СПИДом.

— Насколько осложнил работу Фонда статус иноагента?

— Этот статус очень увеличил административную нагрузку. Нам нужно сдавать много отчетов, проводить аудит, и всё это в очень сжатые сроки. И плюсом, из-за того, что мы иноагенты, к нам проявляют повышенное внимание. Уже несколько раз приходили штрафы, не связанные с «иноагентством»: за пропаганду наркотиков или по закону о нежелательных организациях, за какие-то гиперссылки на сайте нежелательной организации, которую вообще очень трудно найти невооруженным взглядом. Ну и, конечно, статус иноагента — вещь неприятная. Но мы с 2016 года уже привыкли к этому.

Очень ограничивает то, что мы не можем распространять информацию, потому что маркировать каждый твит нереально. Недавно наших коллег в Тольятти оштрафовали за то, что у них Вконтакте не были промаркированы посты 2019 года, а оштрафовали их в 2021, в общей сложности на 400 тысяч. Поэтому мы просто стерли наши соцсети, чтобы не подвергать себя такому риску. За каждый пост денег не напасешься.

У нас уже был огромный штраф. Его нам впаяли за то, что мы опубликовали на нашем веб-сайте газету для людей, употребляющих наркотики. В этой газете была статья о снижении вреда от мефедрона. И вот за публикацию статьи, которая говорит про вред от мефедрона и как его снижать для людей, которые его уже употребляют, нам впаяли штраф 800 тысяч. Было очень сложно собрать эти деньги, спасибо всем, кто помог! Но каждый раз на такое приключение идти не хочется.

Отсутствие у нас социальных сетей, отсутствие сайта, который нам пришлось снести из-за слишком большого риска с точки зрения законодательства, — это, конечно, очень большое ограничение для нас, с которым нам приходится мириться. Но, с другой стороны, сейчас можно найти много полезной информации в разных источниках. Люди знают, где искать, в этом плане для молодежи дефицита информации нет.

«У нас нет положительных моделей, как нужно помогать людям, у которых проблемы с наркотиками»

— Чувствуете ли вы поддержку со стороны обычных людей в России? Влияет ли на отношение к вам стигматизация наркотиков и наркопотребителей в обществе?

— Несмотря на все сложности, мы ощущаем очень большую и растущую поддержку нашей работе. Обычно о ней узнают друзья друзей на Facebook или где-то ещё. И если в целом в обществе царит наркофобия, страх по отношению к веществам и людям, которые их употребляют, то в нашем пузыре всё тихо-мирно, все нас поддерживают, понимают, и этот пузырь всё расширяется. Уходят из употребления слова «наркоман» и «торчок», ко мне обращаются с просьбой проверить тексты на наркофобную лексику. Люди все внимательнее следят за тем, чтобы не наркофобить в каких-то своих публичных высказываниях. Это актуальная для России проблема, потому что у нас нет положительных моделей, как нужно помогать людям, у которых проблемы с наркотиками, но мне кажется, что это понимание всё больше и больше распространяется в обществе.

Негативные представления о людях, употребляющих наркотики — это результат пропаганды. Война с наркотиками — это сознательные инвестиции в распространение определенной модели понимания того, что такое психоактивные вещества. Я уже говорила, что война с наркотиками зародилась в 60–70-е годы прошлого века в США. Это была сознательная пропагандистская работа, направленная на создание у населения представление о том, что наркотики — это враг, что единственный способ бороться с наркотиками — это война, милитаристские интервенции, полиция, тюрьмы и так далее. Однако за те 50 лет, что эта война ведётся, стало понятно, что такой подход абсолютно неэффективен.

Планировалось, что к 1998 году мы будем жить в мире без наркотиков, но к сегодняшнему дню стало понятно, что война с наркотиками не приближает нас к миру без наркотиков (или к миру с наркотиками), однако при этом было принесено огромное число человеческих жертв. От этой войны пострадали и погибли многие люди, были разрушены целые сообщества, но при этом население продолжает верить в то, что это единственный подход к вопросу наркотиков.

К сожалению, у нас не столько ресурсов, как у пропагандистской государственной машины. Мы можем дотянуться только до небольшого большого числа людей. К счастью, благодаря суперпрофессиональным журналистам, в последние годы удаётся понемногу менять общественное представление о том, что можно делать.

— Можете ли вы рассказать истории людей, которым Фонд оказал поддержку? Насколько изменилась их жизнь?

— Есть очень много людей, которым мы оказали поддержку. Насколько изменилась их жизнь? Вот пара случаев.

Елена была задержана сотрудниками Росгвардии в ноябре 2020 года и направлена на экспертизу, которая выявила в её анализах следы наркотиков (марихуана, альфа-ПВП). В отношении Елены было возбуждено дело об административном правонарушении за употребление наркотиков в общественном месте. Елена обратилась в Фонд за юридической помощью, и её защиту в суде представлял юрист Тимур Мадатов.

В судебных заседаниях были допрошены сотрудники полиции, которые сообщили, что не могут точно сказать, употребляла ли в момент задержания Елена наркотические вещества или же нет.

Елена дала показания, что является наркозависимой и, естественно, ввиду этого в её биоматериале есть следы наркотиков, однако это не значит, что она употребляла их в общественном месте. Скорее всего, в тот день она употребляла их у себя дома. В результате в феврале 2021 года суд вынес решение о прекращении дела и признал Елену невиновной.

Ещё один из недавних случаев: Виталий был осужден за сбыт наркотиков к лишению свободы и помещен в тюрьму, которая находится вдали от места проживания его родителей, поэтому они не могли его навещать. Виталий подавал ходатайство о том, чтобы его перевели в тюрьму, которая расположена в том же регионе, где проживают его родители, но ему было отказано. Он обратился в Фонд, и юристом Фонда был подан административный иск о признании отказа незаконным.

Суд первой инстанции отказал нам, однако апелляционный суд отменил это решение и постановил, что отказ в переводе является незаконным, и ФСИН должна снова рассмотреть ходатайство Виталия о переводе в тюрьму в регионе, где проживают его родители. ФСИН обжаловала это решение в порядке кассации, но июле 2021 года кассационный суд отказался удовлетворять жалобу ФСИН и оставил решение апелляционного суда в силе.

«Декриминализация сразу освобождает людей»

— Считаете ли вы возможным декриминализацию наркотиков и легализацию некоторых наркотиков (например, марихуаны) в России?

— Я считаю, что декриминализация наркотиков в России может состояться уже сейчас. Под этим я понимаю, прежде всего, декриминализацию хранения для личного употребления и так называемый социальный сбыт, когда человек покупает наркотики для себя и для друзей и передает их друзьям, а потом его сажают на восемь лет за сбыт. Конечно, это не должно входить в сферу уголовной ответственности, и это может быть декриминализовано уже сейчас. Нашу адвокативную деятельность и деятельность по судебным тяжбам мы в основном пытаемся направлять именно в отношении декриминализации.

Что касается легализации марихуаны, мне сложно делать прогнозы. Кажется, два года назад были разговоры о том, что в России собирались легализовать или исследовать вопрос о медицинской марихуане. Главный нарколог минздрава Евгений Брюн говорил о своих исследованиях в области медицинской марихуаны. Эта работа была направлена на то, чтобы извлечь из ТГК компонент тревожности, ну, я думаю, все учёные мира пытаются этим заниматься, дай бог, у Брюна получится. Какой-то интерес в отношении медицинской марихуаны был озвучен на официальном уровне, но после этого никаких новостей мы не слышали. Наверно, на сегодняшний день в контексте консервативной и репрессивной наркополитики сложно будет продвигать легализацию марихуаны, учитывая то, что Россия является ярой сторонницей таких международных соглашений, как Конвенция 1961 года, которая не позволяет легализовывать марихуану не в медицинских целях.

Что касается декриминализации, мне кажется, этого можно было бы добиться. Были даже подвижки в этом направлении. В Госдуме была создана рабочая группа, которая рассматривала вопрос декриминализации хранения без цели сбыта. К сожалению, после дела Ивана Голунова эта работа прекратилась, потому что Путин сказал — нет, никаких смягчений в области уголовного законодательства у нас не будет.

— Насколько значимы были бы такие изменения для подопечных вашего Фонда?

— Для участников и участниц нашего фонда это было бы очень важно. Декриминализация сразу освобождает людей, даёт доступ к медицинским услугам, освобождает от ежедневного стресса, связанного с приобретением веществ, высвобождает огромные ресурсы правоохранительных органов. Правда, не понятно, чем будут заниматься, если это произойдет, потому что сейчас самая легкая добыча для них — это люди, которые употребляют вещества или занимаются мелким сбытом. Но для наших участников и участниц это было бы жизненно важно, потому что в корне изменило бы всё, дало бы возможность жить, процветать, не бояться каждый день полицию, а заниматься каким-то важными вещами, работать и развиваться.

«Всё больше людей поддерживают нашу работу»

— Анна, как вы вообще оказались в этой сфере деятельности?

— Я начала работать в программе «Снижение вреда» в 1998 году. Несколько моих друзей, которые употребляли вещества, начали сотрудничать с нидерландской организацией «Врачи без границ». Эта организация делала первый проект «Снижение вреда» в Москве по примеру Нидерландов, где эта деятельность развивалась с конца 80-х — начала 90-х годов.

Это была такая комьюнити-движуха, когда люди, сами употребляющие вещества, вели уличную работу, разъясняли, что такое ВИЧ, что такое гепатиты, консультировали по вопросам здоровья, юридическим вопросам и так далее. Я начала с ними работать. Это было так интересно, так здорово и необычно, что я втянулась в эту работу и начала заниматься ей дальше.

Конец 90-х годов был очень тяжёлым временем, очень много людей погибало от наркотиков, от передозировок или самоубийств, связанных с наркотиками. Потом начали умирать от СПИДа, туберкулеза, и это тоже коснулось моих друзей, поэтому тема была очень, очень актуальной.

— Как изменилась ваша жизнь, ваши взгляды, ваше окружение за годы работы в Фонде?

— Моя жизнь изменилась, я стала старше (смеется)... На самом деле, изменилась ситуация вокруг меня, изменилась политическая ситуация в России. Когда я начинала работать в 1998 году, ситуация была гораздо более либеральная. Минздрав поддерживал работу по снижению вреда. Например, была программа обучения, которую мы проводили во всех регионах России в сотрудничестве с минздравом. Было гораздо больше веры в то, что здравый смысл победит, что такие программы будут во всей России, что они станут обычными программами здравоохранения, как в странах Европы, США, Австралии. Собственно, во многих странах мира программы снижения вреда являются медицинским мейнстримом, но в России этого не произошло.

Изменилось отношение. Если раньше мы работали с надеждой на то, что когда-нибудь восторжествует здравый смысл, то сейчас мы вытаскиваем раненых с поля боя, как сказал кто-то о нашей работе. Действительно, война с наркотиками становится более жестокой в России, и приходится вкладывать больше сил, чтобы работать в такой отчаянной ситуации, к которой, впрочем, мы уже привыкли. С одной стороны, работать становится сложнее, с другой стороны — легче, потому что всё больше людей поддерживают нашу работу. Всё больше волонтеров, СМИ, обычных людей понимают, зачем это нужно.

— Поддерживают ли вас родные и близкие?

— И мои родные, и мои близкие, тоже, слава богу, понимают, зачем нужна моя работа. У меня никогда не было конфликтов с родителями. Моя мама может переживать, что я курю марихуану, потому что она считает марихуану страшным наркотиком. Но в том, что моя работа нужна и важна, мои родители и друзья поддерживали меня всегда.

Очень приятно, что появляются люди, которые нас поддерживают, которые разделяют нашу позицию и пытаются добиться гуманизации наркополитики и какого-то здравого смысла в этой области. Надеюсь, что легализация марихуаны, как абсурдно это ни звучало в России, будет продвигаться по всему миру, и мы неизбежно к ней придем. Надеюсь, что и все другие вещества будут регулироваться более разумно и с меньшими людскими потерями, чем это делается сейчас.

Контакты Фонда имени Андрея Рылькова:

Телефон +79268879087 с 10 до 22 часов по московскому времени

Телеграм-канал t.me/farfond

Информационный бот @far_supportbot

Бот @far_supportbot с актуальным расписанием!

Поиск по рубрикам на канале:

#голос_улиц — рубрика наркофольклора

#снижениевреда — советы по снижению вреда от употребления

#Полиция — советы по взаимодействию с полицией

#ПИО — советы по лечению пост инъекционных осложнений

#ВИЧ — памятка о ВИЧ

#Здоровье — все рекомендации для заботы о своём здоровье

#Чтиво — книжная рубрика

#Киноклуб — советуем фильмы

#тикток_вечерок — забавные видео из ТикТок

#моментыпозитива — фотографии участников фонда с выставки «Моменты позитива»

Фото: инстраграм Анны Саранг, Фонд имени Андрея Рылькова, открытые источники

Ещё интервью:

Предхарвестные кусты героя нашего интервью, дневник по выращиванию которых стал лучшим в номинации «Лучший Индор» Dzagi Cup 2020

Итак, встречайте героя первой публикации «Легенд Dzagi» — это (барабанная дробь, фанфары, прожектора ослепляют, занавес понимается) — @HHitch! Он знаком каждому из нас по красивейшим и интереснейшим репортам, которые, впрочем, выходят за рамки обычного формата репов — там много о жизни, движе и всем таком, но мы решили закрасить все белые пятна и подсветить все чёрные дыры и задали ему несколько прицельных вопросов.

— Расскажи о себе поподробнее: кто ты, сколько тебе лет, где и чему учился (а главное, чему по-настоящему научился), где жил раньше и где живешь теперь (и почему так получилось), есть ли у тебя семья и дети, чем любишь заниматься, когда не гровишь, и чем хотел бы заняться, будь у тебя чуть больше времени?

— Меня зовут Илья, мне 34. Родился и вырос я в городе счастья — в Ялте, что в Крыму. Учился в Москве и закончил факультет социологии РГГУ по специальности «PR и маркетинг», ну и, как водится, ни одного дня в этом поле так и не проработал. После универа несколько веселых лет я жил (и растил) в Киеве, а сейчас базируюсь в Кремниевой долине, где-то между Сан-Франциско и Сан-Хосе, работаю в области финансового планирования и аналитики в IT-компании, которая делает искусственный интеллект для ресторанного бизнеса. Большую часть времени стараюсь тратить на общение с моими друзьями и другими интересными людьми. Люблю, конечно, путешествовать (вот это да! какая неожиданность!), смотреть и играть в баскетбол, посещать выставки и фестивали, интересные тусовки и музыкальные мероприятия. Вообще, слушаю много всякой музыки, но в основном хип-хоп, фанат старенького рэпа на русском, типа Касты, ТГК, Вадяры Блюз...

— Как ты попал в тему с каннабисом, что интересного, поучительно, забавного и незабавного повидал за свою жизнь?

— Траву я первый раз попробовал довольно поздно, лет в 20. Мы как-то тусовались на нашей звукозаписывающей студии в ялтинском доме культуры, пилили пластинки, почитывали рэпачок, и мой дорогой-близкий друг решил познакомить меня с бонгом, а заодно и с высококачественным южным стаффом, бережно выращенным под заботливым крымским солнцем… В подробности трипа углубляться не буду, просто скажу, что это был мой первый и последний «бледный», после чего я думал, что курить траву больше не буду никогда. Где-то через полгода, уже в Киеве, часто находясь в компании би-боев, я решил, что надо дать траве второй шанс, и с того времени я начал курить где-то раз в неделю. Ну и как это было у большинства из нас, в один прекрасный момент я понял, что пора выращивать самому… Другой мой ближайший друг тогда рассказал мне, что в интернете можно этому научиться на разного рода форумах, а дальше обратного пути уже не было… В Украине я занимался этим в качестве хобби и до сих пор считаю себя частью хоум-гроу комьюнити, а когда переехал в Штаты, увидел, что в Калифорнии грех не зарабатывать на траве, и стал развиваться в коммерческом гровинге. Все, что связано с выращиванием и травкой в целом — довольно значимая часть моей жизни, поэтому связанных с этим историй и происшествий хоть отбавляй, все и не рассказать… Если вспоминать что-то коротенькое и на злобу дня, есть интересное совпадение из последних: на одной из недавних вечеринок нас в доме было 12 человек… Одна девушка, как выяснилось позже, была с ковидом. В результате шесть человек, которые курили траву, не заразились, а пятеро тех, кто не курил — заразились. Ирония судьбы или кана-шилд — решайте сами)

— Каковы твои личные предпочтения: индика/сатива, ТГК/КБД, курить/парить/употреблять в пищу?

— Бро, при всем многообразии современных сортов и фенотипов, я позволю себе усомниться в ярко выраженной индико-сативной полярности, по крайней мере, многократные тесты и эксперименты за моей барной (а по совместительству — и цветочной) стойкой много раз продемонстрировали мне, что курильщик в абсолютном большинстве случаев не способен вслепую, чисто по ощущениям, определить, что он покурил — сативу/индику/гибрид. Я отношусь к этому же числу людей. Мне нравится курить разные сорта, прежде всего из-за многогранности терпеновых профайлов, но на индику и сативу я давно их не делю. Генотип более важен для меня как для гровера, чем для меня как для курильщика.

Я курю каждый день примерно по грамму, в основном сорта хэви-хитеры, чаще всего бонг, в компании, конечно, джойнт. Вейпы, масла, концентраты — перепробовал все, но вернулся к цветам… Хавать люблю, но хороших эдиблс не ел уже давненько, надо бы самому масла замутить…

КБД употребляю редко, в основном в тендеме с ТГК, после спортивных активностей.

— Какой твой самый любимый сорт или сорта?

— Любимые, как гровера, — Alien OG, Gelato, а любимого по накуру нет, один и тот же сорт может наваливать меня абсолютно по-разному, в зависимости от моей физиологической кондиции в конкретный момент. Из последнего, что пробовал, очень понравился, к примеру, Apple Fritter.

Alien OG. Вот так описывает этот полюбившийся ему сорт HHitch:

— Помнишь ли ты свой самый первый гров и свой самый первый сорт?

— Конечно, помню, неужели кто-то забывает?.. Самыми-самыми первыми у меня были семечки выковырянные из барыжки) Их мы с моим соседом по квартире посадили в пластиковые стаканчики на антресоль под какие-то холодные 18-ватные люмки, и скурили мы этих 20-сантиметровых дрыщей, не дождавшись даже цветения. И, веришь или нет, нас тогда нормально подперло даже от вегетирующих листьев. Ну, это было вообще не серьезно, наверное, это даже нельзя назвать первым гровом — сущее баловство. Первую, так сказать, сортовуху я посадил уже под 250-й днат, на Plagron и в самособранный фанерный бокс с довольно приличной вентиляцией, и это были фото-фемки Blueberry от Spliff Seeds — оч крутой классический сорт.

— Что сейчас ты с высоты своего опыта думаешь о своих первых гроверских шагах?

— Спасибо, конечно, но я не то чтобы на большой высоте, бро! Мой 8-летний опыт, по сути — начальный уровень по сравнению с гроверами, с которыми я общаюсь в Калифорнии, в других штатах. Здесь люди интенсивно растят по 20–30 лет, и многие давно отточили свой собственный стиль гровинга и даже свой почерк, если хотите. Задайте мне свой вопрос через лет десять, если я все ещё буду гровить — тогда и обсудим… О первых шагах думаю, что это было супер весело и азартно! Как говорится в известном меме — «ниhуя не понятно, но очень интересно». Вкус первых гроверских успехов и мини-побед в выращивании неповторим. Не с высоты, а скорее «с оглядкой» на свои первые циклы, могу только посоветовать себе самому в прошлом поменьше обращать внимание на интернет-мифы, коими, к сожалению, полон восточноевропейский интернет-мир хобби гровинга, побольше гуглилть, ютюбить, перепроверять инфу в разных источниках. Хорхе, Сома и другие, безусловно, люди уважаемые, но как ни крути, с тех пор, как они составляли свои легендарные методички, прошли десятилетия, и многая инфа просто перестала быть актуальной, и воспринимать ее как истину в последней инстанции точно не стоит.

— Как ты открывал для себя Америку? Что было самым сильным впечатлением — как по канна-теме, так и по жизни?

— Если отвечать честно — у меня не было сильных впечатлений от Штатов, я бывал тут и в детстве, и во взрослом возрасте, до того как переехать. Какая-нибудь Япония — вот это сильное впечатление, а Штаты — не… Я знал, куда ехал. Разве что природа, безусловно, потрясающая, ещё более разнообразная и удивительная, чем я ожидал, даже учитывая, что я вырос на южном берегу Крыма. Йеллоустоун, Йосемити, Лейк Пауэл, Зайон и все остальные каньоны — это наиярчайшие впечатления, которые могут быть, особенно, когда косяк всегда с тобой. В канна-индустрии удивило абсолютно все, но об этом лучше, наверное, почитать в моих репортах, там подробнее…

Также в своих репортах HHitch делится своими фотографиями живописных мест США, где ему довелось насладится местными красотами под косячок

— Что тебе понравилось, к чему привык, а к чему не привыкнешь никогда?

— Долго привыкал к местным водителям и вообще поведению на дороге. Просто стоять и курить косяк на улице по первому времени тоже было стрёмно, но к этому я привык быстро. Ничего, к чему кардинально не мог бы привыкнуть, на ум не приходит, если честно.

— Как там ваш легалайз? Насколько в действительности распространен медицинский каннабис?

— У нас в Калифорнии медицинка в действительности распространена широко и повсеместно. Среди моих знакомых множество людей, использующих КБД в качестве лекарственных средств, и для себя, и для детей, и для животных. Хотя тех, кто курит ради удовольствия, в моей компании, конечно, больше.

— Чем американская генетика отличается от европейской?

— На мой взгляд, основное различие — в целевом предназначении, во благо которого эта генетика эволюционирует и развивается. Если в Европе производители генетики (а в основном это крупные сид-банки) ориентированы на стабильность всяких феминизированных и автосортов, отбирая и стабилизируя генетику для того, что бы хобби-гровер удовлетворился результатом своего выращивания из ореха, то в Штатах у бридеров такой цели нет априори. Задача рядового бридера в Штатах — не продать как можно больше предсказуемо растущих семян, а скрестить и захантить наиболее редкие, экзотические и уникальные фенотипы, то есть, своего рода, крафтовое производство по большей части регулярных семян, когда не столь важна стабильность и однородность растений, зато ценится неповторимый запах, незаурядная расцветка, экстраординарное обилие трихом, и когда даже такое свойство, как урожайность, отходит на второй план. Поэтому из пачки европейских семян гровер чаще всего получит большинство однотипных растений с неплохими среднестатистическими показателями, с хорошо знакомыми всем признаками, а пачка американской генетики может легко выдать, в основном, говнецо, но зато подарить какой-то один Золотой Грааль, за которым будет охотиться весь штат.

— Как и когда ты пришел на Dzagi?

— Зарегился в 2013-м, что бы поболеть за Шкипера на Кубке, с ним мы были знакомы по Джа-форуму. Ту первую учётку я не пользовал и безвозвратно потерял, но в 2014-м перерегистрировался и сам уже принимал участие в Капе, заняв 4-е место по итогам голосования сообщества (тогда в финал проходило трое). Несмотря на то, что сейчас общение на тему гровинга у меня происходит по большей части в оффлайне, с гроверами в комьюнити, я по-прежнему с ностальгией отношусь к русскоязычным интернет-платформам, в том числе Дзаги, — здесь у меня много приятелей и единомышленников, так что стараюсь заходить с регулярной постоянностью.

— Чего, по-твоему, не хватает форуму, в каком направлении он должен расти и развиваться?

— Форум Дзаги имеет огромную историю — это довольно гармонично эволюционировавший организм, четко отражающий современные настроения в обществе в целом и в русскоязычном канна-сообществе в частности, поэтому он развивается естественным образом. На Дзаги особый вайб, с одной стороны — прогрессивный и пытливый, а с другой — чересчур ретроградский, и ретроградам, кстати, никак нельзя уступать свою территорию авангарду, ведь без скептичного нытья носителей мифов будет потерян особый снобский флёр, подогревающий местную атмосферу. Отвечая на вопрос, думаю, что форуму не хватает лишь профессиональной SMM-команды и более дружелюбного российского законодательства, которое позволило бы этой команде продвигать ресурс повсеместно. Возможно, для успешного будущего многие детали следует позаимствовать у GrowDiaries, адаптировав и локализировав некоторые их фишки, при этом сохранив свое обличие, с Кубком за пазухой.

— Зависаешь ли ты на американских форумах и если да — чем они отличаются от Dzagi?

— Не зависаю. Иногда, когда гуглю конкретную информацию, натыкаюсь на темы с 420 magazine, roll it up, high times и другие, но нигде не общаюсь. Инфа там иногда бывает полезная, но культурный код не совпадает ни разу, да и действительно умелые гроверы на этих ресурсах мне не часто встречались.

— Отличаются ли люди, употребляющие марихуану, по обе стороны океана, и если да — то чем?

— Сложный вопрос. Если рассуждать глобально – нет, не отличаются. Отличаются условия и обстановка, в которых они употребляют, — тут, я думаю, ничего объяснять не надо.

— Расскажи о своем гроверском опыте: как менялось твое отношение к процессу, что самое существенное ты можешь посоветовать новичкам на старте гроверской карьеры и уже продвинутым гроверам?

— Отношение менялось, прежде всего, с точки зрения того, сколько времени я могу и хочу тратить на процесс. Если сначала, я, как и большинство из нас, носился с лейкой, корректировал LST каждый день, непрерывно опрыскивал и замерял каждый дренаж, то со временем я пришел к тому, что мне надо минимизировать свое участие в процессе, стараясь автоматизировать все, что только может быть автоматизировано, максимально исключая так называемый человеческий фактор. Кто-то скажет: «да мне в кайф возиться с растением», и мне тоже всегда в кайф, но когда речь заходит о результате, выраженном в цифрах, то человеко-часы, проведенные в гроуруме, и гроверские ошибки/недоработки напрямую влияют на эффективность цикла.

Здесь Хитч рассказывает, как устроен его капельный полив

Гроверам на старте я посоветую с максимальным вниманием относиться к VPD-чарту, нарушение которого является первопричиной большинства проблем с растением, а не надуманные дефициты молибдена. Важная, на мой взгляд, заметка по питанию: всем, кто спрашивает у меня совета по кормёжке, я всегда рекомендую подходить к программе кормления комплексно, по возможности используя линейку удобрений одного бренда, понимая, что и для чего льётся. Как говорят в Украине, «що занадто — то не здраво», то есть слишком много всего — не значит лучше всего. Современные удобры почти все хороши сами по себе и чаще всего имеют полноценный рацион, плюс кучу стимов, и, смешивая препараты разных марок, несложно запороть весь раствор полностью, перекосив баланс в баке. И ещё: трехкомпонентные и двухкомпонентные удобрения лучше всегда смешивать в равных долях, а не экспериментировать с пропорциями и калькуляторами.

Продвинутые гроверы пусть сами мне что-нибудь посоветуют.

— Какие гроверские мифы тебе приходилось развенчивать?

— Да огромное количество. Я как раз говорил об этом в начале. Первый и основной миф, который до сих пор гуляет по страницам нашего, казалось бы, современного, форума, — это про то, что «много света не бывает». Кто-то один раз ляпнул, а другие подхватили на долгие годы, хотя очевидно, что это просто благозвучная фразочка, и стремиться нужно не к тупому максимуму, а значению PPFD, которое подходит растению на каждом отдельном этапе цикла.

— Какие рекомендации можешь дать по режимам освещения, субстратам, средам выращивания, удобрениям и стимам для гроверов-частников?

— По питанию — дал рекомендации выше, а что касается субстратов, сред выращивания и режимов — тут сложно вот так взять и порекомендовать что-то определенное, ведь это дело исключительно наживное, на мой взгляд, и гровер сам должен определиться с целью грова, эмпирическим путём подобрав максимально подходящий конкретно ему инструментарий, поняв, что больше подходит его темпераменту, жизненному расписанию, финансовым возможностям. Я, например, люблю роквул, но это ничего не значит, кроме того, что я просто привык на нём гровить, с его помощью оптимизировав под определенные цели свой рабочий процесс.

Воткнутые в кубики Rockwool (минеральная вата) клоны из репорта Хитч

— Скоро стартует DzagiCup2021. Есть ли у тебя пожелания к организаторам Кубка?

— Пожелание к организаторам есть: провести прилежную работу и определиться наконец с универсальной объективной системой голосования и оценки, потому что условия меняются каждый новый год, объективность всё более размыта. У меня нет статистики, но есть стойкое ощущение, что при постоянно увеличивающемся количестве участников, количество голосующих не растет, если не падает. Я множество раз уже предлагал освежить турнир, попробовать что-нибудь кардинально новое, например, батловую систему «на выбывание», и я даже был готов взять на себя администрацию и модерацию раундов на вылет, репрезентируя каждого гровера как своеобразного участника такого себе гроверского «мортал комбата». У меня есть в голове весь концепт, включая систему пре-селекшена и плей-офф, в котором будет не только интереснее участвовать, но и намного интереснее болеть и голосовать. Так что, если вдруг что — вы знаете как меня найти…)

— Будешь ли сам участвовать? И если да — намекни, чем соберешься удивлять нас.

— У меня была идея поучаствовать в Кубке с репортажем из большого коммерческого помещения, показать какой-нибудь стандартный монокроп, включив материалы по проектировке, постройке, настройке и обслуживанию гроурума на полсотни-сотню лампочек… Но в этом году, скорее всего, вряд ли реализую эту идею, так как на осень мы пока новых проектов не планируем. Может быть, будем что-то строить по весне, и я подсоберу интересного контента к Капу-22.

Еще почитать:

Счастливых обладателей табличек определят в 4:20 pm по местному времени. По данным сайта, на котором проводится аукцион, самая ожесточенная битва ведется за знак «ISIT420» — на момент написания этой новости последняя ставка равнялась $6630. Общая стоимость всех лотов составляла $33930 (около 2,5 млн рублей).

Сообщается, что все средства, вырученные на аукционе, передадут колорадскому комитету финансовой поддержки людей с ограниченными возможностями. Деньги пойдут на оплату труда людей, которые помогают подавать заявления на инвалидность, а также на разработку новых социальных программ по повышению качества жизни людей с ограниченными возможностями.

Колорадо легализовал рекреационный каннабис в 2012 году, и с тех пор каннаиндустрия только продолжает развиваться. В 2019 году местные кофешопы и диспансеры заработали рекордные $1,75 млрд, из которых $302,4 млн были изъяты в форме налогов и пошли на строительство школ, финансирование силовиков, развитие общественного здравоохранения и образовательные программы в области наркотиков.

Источник

Еще почитать:

Обсуждение на форуме.